*
Когда утром у старого рынка,
Слезно жалясь на бытие,
Средь проклятий седая грузинка
Повторяла мне имя твое,
Я сказала, что вырасту скоро
И, поставя на темя кувшин,
Убегу на высокие горы,
Чтоб достигнуть последних вершин.
Я из всех выбирала изгоя,
Чашу зла выпивала до дна…
Но теперь меня мучит другое –
Что я клятве моей не верна.
Я любила бы холод и раны,
И оружья звенящую медь –
Я ушла бы с тобой за туманы,
Только птицам там не о чем петь.
Водопады у ног твоих льются,
Меч твой брали в подарок князья,
Но не знал ты, как дети смеются,
И не видел, как гибнут друзья.
Я живу на равнине, у сосен,
Покоряясь смиренной судьбе,
Но, быть может, в последнюю осень
Прилечу на прощанье к тебе.
Обниму, рассмеюсь беспричинно,
А слова – дай мне Бог не успеть!
Я ушла бы с тобой на вершины,
Только птицам там не о чем петь.
1980