мир замыкается. двести двадцать.
жизнь коротка, коротни ещё.
нет места способности удивляться
от вероятности кирпичом
выхватив парочку обстоятельств
разве что жалко взмахнуть рукой
а бедный мой разум, старый приятель
требует пенсию и покой
но я разбегаюсь всё дальше и дальше,
(деточка, есть же предел бытия)
но я же не мерин какой ледащий
я -- сверхзвуковой истеребитель, я --
единственный! чилдрен космической эры,
нам ли сдаваться врагам? не нам!
меня вдохновляет -- отсутствие меры
и максы -- штирнер и иммельман
ну, разве бледнею белее мела
и вытянув паузу на разрыв,
превысив вежливость в децибелах
практически перехожу на взрыв.
и шутки, переступая грани
несутся леммингами в прибой
а я размахиваю руками
(возьмите, птички, меня с собой),
опять кривляюсь -- паяц паяцем
и как-то слишком уже томит
это желание -- расхохотаться --
громко, беспомощно и навзрыд