Напомнил недуг от простуды,
В чертогах царских Пётр слег,
День ото дня на одре люди,
Застал царя с рассветом рок.
В Любани весь народ толпился,
Демидов вдруг окаменел,
На лавку сумрачно спустился,
От вести грустной побледнел.
В дворцовом зале гроб поставлен,
Лежал в нем Пётр молодой,
Открыты настежь дверь и ставни,
Луч солнца крался золотой.
В кафтан одет был император,
При нем блестел эфес клинка,
Стоял священник и куратор,
Сияла золотом звезда.
Ступал Никита как-то в тяжесть,
Взгляд бросил батюшке-царю,
Ушла уже былая радость,
Седьмой десяток старику.
Стекали слезы с глаз Никиты,
Старик шёл, ноги волоча:
«Как много сделано, забыто», -
Он думал горько про себя.
В церквушке тихо покрестился
За императора покой,
С царем безрадостно простился,
И двинул с тяжестью домой.
Приказчик ждал распоряжений,
Но, впал в уныние старик,
Уже не в радость озаренье,
Усталость сморщила весь лик.
Акинфий пушки гнал по рекам,
Ждал указания отца,
Но, закрывал Никита веки,
Простоем встали все дела.
Июнь шумел в аллеях парка,
Дул зыбкий ветер с берегов,
И было, в общем-то, не жарко
Порывы выли у висков.
Сад Летний - нотой умиленья
Взбодрил Никиты строгий нрав,
Императрица без сомненья
Владела царством вольных прав.
Гулял Туляк с ней по дорожкам,
Царицу стало, где-то жаль,
Была проста она немножко,
В глазах разбитость и печаль.
Вблизи зеленого газона
Руки ее поцеловал
И чувства добрые растрогал,
Ком в горле тихо подступал.
«Вы благодарность всю примите,
Вам буду матушка служить», -
По духу стало здесь Никите
Царице речь ту говорить.
«Проси Демидов, то, что хочешь,
Дворянский титул, иль крестьян?
Во всем тебе хвала и почесть,
Ты смог освоить целый стан».
«Да ничего сейчас не надо, -
Ответил с гордостью кузнец,
Пусть все идет по кругу, ладом,
Ваш всюду радует венец».
Фонтан был в жалком запустении,
Но, не хватало только труб,
Демидов встал в недоумении,
Сжал в удивленье резкость губ.
И старика вдруг осенило,
Отлить для матушки трубу,
Чтобы порадовать Россию,
Дать волю славному труду.
Никита в Тулу снарядился,
Мастеровых в дела включил,
А за малейшую провинность
В хребет костыль досадно бил.
Отлиты трубы для фонтана,
Груз ценный брошен по воде,
Приставил барин и охрану,
Сидела стража на корме.
Вот баржа в Ладогу пустилась,
На небе тучи поднялись,
Тень беспросветная сгустилась,
Порывы ветра пронеслись.
В свист, струи злобные завыли,
Вскипела сильная волна,
Часы тревожные пробили,
Нависла облачность и тьма.
Стихия штормом заплясала,
На камни, баржу понесло,
Надежда тихо угасала,
Разбил шквал с силой колесо.
И вскоре судно затонуло,
А вместе с ним, добра – припас,
Фонтана - трубы, будто сдуло,
Приблизил рок трагичный час.
Тяжелым бременем тревоги
Узнал Никита о беде,
Хотел пуститься он в дорогу,
Да, смерть приспела на кресте.
Холопы деда схоронили,
Отпели в церкви Рождества,
Доску чугунную отлили,
Да и почтили на века.
продолжение следует...