Словно выдох небесного круга,
Опустился лазоревый вечер
И меня, как старинного друга,
Тишиной обнимает за плечи,
Лезет за горизонт, как за рампу,
Выбирает звезду среди сотен,
Достаёт, зажигает, как лампу,
И спокойно садится напротив,
Затихает в расслабленной позе,
Улыбается, радуясь встрече,
И, слегка с хрипотцой, произносит:
«Добрый вечер, смешной человечек,
Поделись со мной самым исподним,
Я ведь – тот, кто тебя понимает.
Расскажи, что ты сделал сегодня.
Ничего? И такое бывает.
Не печалься, живи, как умеешь,
Неудачи – тебе же наука,
Не сегодня, так завтра успеешь,
Время – очень тягучая штука.
Миг удачи – как зверь очень редкий,
Ты поймаешь его и опишешь,
Если чувствуешь жизнь каждой клеткой
И меня так отчётливо слышишь.
Ты ведь – тот, кто меня понимает,
Кто меня называет красивым,
Посмотри, как земля затихает
Под моим тёмно-синим разливом.»
Я ему отвечаю: «Я вижу,
Загораются звёзды и окна,
И закат угасающе рыжий
Раскидал золотые волокна,
Темнота налетает с востока,
Протекает по скатам на крышах
И, упав, как нечёсанный локон,
Повисает на веточках вишен,
Свет заката разлив по бутонам,
Укрываясь чернеющей тенью,
Засыпает весёлый шиповник
Под шептанье влюблённой сирени,
Реки вторят расплывчатым звоном
Кружевным голосам соловьиным,
Богородица, древней иконой,
Нависает над русской равниной,
Солнце, царский поклон всем отвесив,
Западает коронкою узкой.
Ах Россия – поэзия, песня;
Я – звучащая нота, я – русский.»
Я и вечер, простая беседа,
Что-то спрашиваем, отвечаем,
Две души, как два старых соседа,
Мы друг друга давно понимаем.
Только чем бы он ни занимался,
Без минуты одиннадцать вскочит,
Скажет: «Ой, мне пора, заболтался.
Не забудь поздороваться с ночью.»