Акт I. Сцена I.— Лондонская улица. .
Входит Ричард, граф Глостер.
Глостер
Наконец-то досадная зима
под солнцем Йорка стала славным летом.
Черневшие над нашим домом тучи
схорОнены в глубинах океана.
Венки победы обхватили лбы,
и наши помятые доспехи
на памятники приспособят.
И ждут веселые свиданья вместо жестких стычек.
Свирепый марш сменился резвым танцем.
Угрюмые морщины разгладил бог войны -
ему не нужен конь в броне с шипами,
чтобы стращать пугливого врага,
в покоях дамских он отплясывает лихо
под сладострастные восторги лютни.
Да только я не приспособлен для таких забав,
мне зЕркала не соблазнить,
штамповка грубая - мне не хватает стати
перед распутницею легконогой красоваться.
Я лишь обрезок от полноразмерного изделья,
обжуленный обманщицей-природой,
весь скособочен, недоделан
и выброшен до срока во вздохнувший тяжко мир.
Едва наполовину свинчен – хромающий, немодного фасона –
собаки лают на меня, когда я ковыляю мимо.
Как скоротать мне время в эту пору
слащавых песенок?
Разглядывать на солнце свою тень,
ее уродства воспевая?
А, значит, раз из меня любовник никудышний,
и мне не просвистать в веселье златые эти дни,
я обречен стать негодяем.
Я ненавижу нынешние праздные утехи,
я закрутил опасную интригу
из клеветы, фантазий и пророчеств спьяну,
и насмерть поссорил братца Кларенса и короля.
И если король наш Эдвард настолько тверд и держит слово,
насколько сам я хлипок , коварен и фальшив,
то Кларенс сегодня угодит в тюрьму
из-за пророчества, что буква Г – начало имени того,
кто Эдварда наследников убьет.
А ну-ка, мысли, ныряйте быстро в душу –
сюда идет брат Кларенс.
с английского
The Tragedy of King Richard the Third
Act I. Scene I.—London. A Street.
Glo. Now is the winter of our discontent
Made glorious summer by this sun of York;
And all the clouds that lour'd upon our house
In the deep bosom of the ocean buried.
Now are our brows bound with victorious
wreaths;
Our bruised arms hung up for monuments;
Our stern alarums changed to merry meetings;
Our dreadful marches to deliglitful measures.
Grim-visag'd war hath smooth'd his wrinkled
front;
And now,—instead of mounting barbed steeds,
To fright the souls of fearful adversaries,—
He capers nimbly in a lady's chamber
To the lascivious pleasing of a lute.
But I, that am not shap'd for sportive tricks,
Nor made to court an amorous looking-glass;
I, that am rudely stamp'd, and want love's
majesty
To strut before a wanton ambling nymph;
I that am curtail'd of this fair proportion,
Cheated of feature by dissembling nature,
Deform'd, unfinish'd, sent before my time
Into this breathing world, scarce half made up,
And that so lamely and unfashionable
That dogs bark at me, as I halt by them;
Why, I, in this weak piping time of peace,
gave no delight to pass away the time,
Unless to see my shadow in the sun
And descant on mine own deformity:
And therefore, since I cannot prove a lover,
To entertain these fair well-spoken days,
I am determined to prove a villain,
And hate the idle pleasures of these days.
plots have I laid, inductions dangerous,
By drunken prophecies, libels, and dreams,
To set my brother Clarence and the king
In deadly hate the one against the other:
And if King Edward be as true and just
As I am subtle, false, and treacherous,
This day should Clarence closely be mew'd up,
About a prophecy, which says, that G
Of Edward's heirs the murderer shall be.
Dive, thoughts, down to my soul: here Clarence
comes.