1. Ведущий
Он* не помнил, как попал под купол* храма*... Лишь боль* в мышцах* напоминала о том, что сделать это было нелегко. В полумраке прорисовывались картины* на стенах*, выполненные в готическом стиле. В воздухе* чувствовался запах* чего-то очень похожего на ладан. С улицы* доносился, подхваченный водосточными трубами*, вой* волков* разбредшейся по городу стаи*. Прихожане*, то и дело, внимая голосу* пастора*, начинали лихорадочно креститься невпопад молитве*, когда в очередной раз тишина* над городом* разрывалась этим страшным воем*.
Людей в храме* было довольно много. Его* удивило то, что некоторые из них держали в руках открытые зонты*.
– Странно! – подумал он*, – дождя вроде не слышно, а зонты* мокрые… И почему они их не закрывают? – Наш «циркач» шевельнулся и попробовал разобраться, почему он* висит в таком месте и в такой неудобной позе. – Это все за грехи* мои тяжкие! Поделом мне – душегубцу!
И тут, откуда-то еще выше, раздался оглушительный смех*! Свечи* разом погасли, наступила кромешная тьма* и он* почувствовал что падает вниз! Предчувствие скорой встречи с мраморным полом* храма* заставило его* закричать! В том самый момент, когда он* вот-вот должен был разбиться в лепешку, раздался удар колокола* и вспыхнули свечи*!
На встречу ему* неслась надпись* – «Лабиринт Розы»…
Ясных мыслей вам, друзья…
--------------------------------------------------------
1. Виталий Будашко
Коварный стресс, – отравлена душа,
Окислены обиды, непрощенья,
Претензии, упреки, сожаленья
Болят и мучают, и – тяжело дышать…
Такая у души моей структура:
Прощенью учит всех и учится прощать,
Душевную выводит крепатуру…
/Шаг: мышца – душа/
1,а. Вероника Маврикиевна
Коль вой достиг неистребимой силы,
Уже не та воздушная волна:
Рвёт перепонки, колет, словно вилы,
И тут же наступает - тишина...
/Шаг: вой - вилы/
1,б. Аллисандра
В мутные воды забвенья грех свой не опущу,
Камень с души не сброшу, раны не заращу.
Кто-то казну имеет, кто - горностая мех -
Пуще зеницы ока я берегу свой грех.
Тяжек тот грех и горек, жжёт и грызёт в груди...
Но если я забуду -
кто мне его простит?
/Шаг: грех - сокровище/
1,в. Аллисандра
как просто рвётся тишина
единым вздохом
а ведь казалось, что - стена
и нет дороги
ни напрямую, ни в обход, ни тайной тропкой...
но разошлась, как кисея в руках неловких
/Шаг: тишина - кисея/
1,г. Михаил Ведерников
Галдели люди в храме под зонтами.
Галдели стаи птиц с пути сбиваясь,
Смеясь, стеная, кровью обливаясь,
С ума сходила человечья стая...
/Шаг: прихожане - птицы/
1, д. Аллисанда
пахнет колбаской копчёной, котлетой,
жареной рыбой, гусиным паштетом.
запахи вьются, манят и зовут.
с улицы в кухню, где рай и уют,
кот прошмыгнул и четыре бомжа...
спрятался повар, от страха дрожа.
/Шаг: запах - приманка/
1, е. День Деньской
бродить по Лабиринту можно год
пока не озарит удачный ход
/Шаг: тьма - мозг/
1, ж. День Деньской
От мыши «он»
Издал в смятенье: «ааааааа!!!!!»,
Навеки заклеймив себя: «она»
/Шаг: он – она/
1, з. День Деньской
Пешком на Фудзи топать под зонтом
Чтоб насладиться сакуры цветеньем?
По духу ближе - Харлей Дэвидсон,
Два колеса – земных богов творенье.
/Шаг: зонт – колесо/
1, и. День Деньской
Прилив людской весь день клокочет
В тени аллей спуская пар,
Отхлынув, оставляя к ночи
Бутылок кучи, дым сигар
И засыпает под тамтамы
Душевных мук, сердечных ран.
Наверно, город есть тот самый проклятый пятый океан...
/Шаг: город – океан/
1, к. День Деньской
Известно: волка кормят ноги,
Дотошный видит в том конфуз -
Отведав лапки лягушачьей
Глядится в зеркало француз.
/Шаг: волк – француз/
1, л. Михаил Ведерников
Ударом колокола раскололо небо - как гром ударил в чрево океана
На реях вспыхнули огни Святого Эльфа
Из ночи день мертвящим слепком вспыхнул
И молния метнувшись диким зверем,
Ушла в пучину пены с ветром споря
И Шторм, надев зловещую улыбку
Горбатым черным вАлом спину выгнул...
(Шаг: удар колокола - гром)
1, м. Юлия Мельникова Ромэа
Пылали свечи на снегу,
Нахохлясь зябко,
Клевали снежную пургу
И воск на лапках...
В силках у смерти дым крыла
Был горько-вешен.
Он стаял там, на куполах - скворешен.
(Шаг: свечи - птицы)
1, н. Виталий Будашко
В каком-то из веков раздался этот звон,
Чуть слышен был сперва, благословлен и свят,
Он резонировал с добром, со всех сторон
Капели, грозы наполняли звукоряд…
Пусть этот звон всегда дрожит в моей душе!
И каждый, кто в нее вдруг постучится,
Пусть от души звучаньем насладится…
(Шаг: удар колокола – род)
2. Наилич
Какая встреча, друг! Я, как и ты, в душе не чаял
в душистом ельнике вдруг встретить у костра
тебя. Налей же мне ты от души лесного чая
и по душам за разговором до утра.
Моя душа огнём от втречи этой,
припоминая наши давние рассветы.
/Шаг: душа - огонь/
2,а. Виталий Будашко
На перекрестке сумрачных дорог
Для каждого из нас готовы вилы.
В каких краях кого бы не носило,
Всегда его ведут: то черт, то Бог.
Замуслен камень горькими слезами,
(куда идти, как обрести покой?)
Тебя терзая вечною строкой!
(Шаг: вилы – камень преткновения)
2, б. Наилич
Два колеса мотоциклетных, круглых оба
напомнят почему-то о В.В.
Он маяком был поэтического слова,
и рифмовал очки - велосипед.
С его руки, легчайшей нет в природе,
такие же и носит Гарри Поттер.
/Шаг: колесо - очки/
2, г. День Деньской
Опали листья, день короче,
Расставил снежных мух в полёте
Полковник ветер, многоточья
Сменяют галочки в блокноте.
Зачем вы, птицы, осень ждёте?
/Шаг: птица – метка/
2, д. День Деньской
Слегка небрит, платок в кармане,
А может лифчик (тесен мир).
Француз в рубашке от Армани
Неотразим, как Ричард Гир.
Фрегат среди лодченок жалких.
/Шаг: француз - фрегат/
2, е. Наилич
Спасибо Франции, родившей на радость родине моей
из множества своих французов, Наполеона для конфуза,
приятно, речь же не о нем, а я про Жана-Франсуа.
Теперь надежно разграничен с Хоккайдою японской
наш остров крайний Сахалин морским проливом Лаперуза.
Когда встает над ним рассвет в Париже слышно "бон суар!"
/Шаг: француз - пролив/
2, к. Наилич
На золоченых куполах сидят
и, обсуждая свысока, глядят
на свежим снегом писаный пейзаж,
что превратил наш город в вернисаж,
мы, мол, такое годом раньше видели.
Настали времена, и птицы - критики
/Шаг: птицы - критики/
3. Наилич
А правда, что у каждой вещи есть изнанка?
Быть без обратной стороны луна бы не могла.
Тогда поплюй же на ладони спозаранку
и ставь свой камень преткновенья во главу угла.
Увидев в нем основу, в час рассветный,
когда другими, как ненужный, он отброшен,
ты заложи на нем надежный храм заветный.
/Шаг: камень преткновения - краеугольный камень/
3, а. Будашко Виталий
Ну что ж, мой друг: что во главе угла?
Что есть основой наших рассуждений,
Поступков, мыслей, споров и решений,
И для чего сверкают купола?
Груб и коряв булыжник небольшой,
Что для фундамента порою не хватает…
Я говорю об истине, друг мой!
(Шаг: краеугольный камень – истина)
3, б. День Деньской
очки наивны и чисты
в порыве к самопросвещенью
им невдомёк, что слепоты
источник - тоже их творенье
и колют острые шипы
мои усталые глазницы,
когда над книгою не спится…
/Шаг: очки – шипы/
3, г. Наилич
Он одноглазым был, но метко
метал кинжал, кололся пшагой.
Ногою деревянной крепко
стоял он хмуро пред ватагой
и принял молча в руку метку -
вердикт "не капитан" с отвагой.
/Шаг: метка - вердикт/
3, д. Наилич
Для встречи с врагом или дамой
месье снаряжён первым франтом.
По парусности полной самой
главней корабля нет фрегата.
/Шаг: фрегат - франт/
4. Лариса Васильева
И мне над книгами не спится – шипами между строчек мысли
так заржавели, что зависли, несет в безумство колесница:
танцуют цифры, рвутся буквы и запах цирка во флаконе,
и шут в прозрачных панталонах… Привычный мир привычно рухнул.
Осталась я, глотаю книги, а между строчек – тигли… миги… фиги…
/Шаг: шипы - безумство/
4, а. День Деньской
Франт, пропущенный через трамвай (в час пик)
Останется франтом, но будет смотреть ему вслед
Долго и странно, пытаясь нащупать в карманах
Сто франков, не поправляя до самого храма, парик.
/Шаг: франт - нищий/
5. Наилич
Померкло солнце, вставая ранью.
Несметность стрел его закрыли.
Мечи сверкают. Враг прахом станет.
Рассудок в ножны и позабыли
про страх и боль кровавой бани.
Рождает храбрость, когда ты в сече,
безумство стали на поле брани.
/Шаг: безумство - храбрость/
6. Лариса Васильева
Живая сталь впитала храбрость –
Размыт рисунок тёмно-красным,
Но не смывается характер –
Рычит на поле старый трактор,
Гоняя с пашни вороньё:
- Домой летите, ё-маё!
Зерна тут нет, одно гнильё…
/Шаг: храбрость - ворон/
7. Наилич
Жить бы вечность, разум питая,
опыт кладя свой дровами в поленнице.
Над пашнею стая воронья летает.
Ворон - столетний, машина - мгновеньице.
Трактор - железка поработал и слазишь,
а ворон, в народе, - мудрости кладезь.
/Шаг: ворон - мудрость/
8. Будашко Виталий
Старик печален смыслом пройденных дорог,
В кювет заброшена последняя ошибка.
Скучает дьявол… Как младенец весел Бог
(в лице измученном скрывается улыбка).
Морщинист лик… Не всякий видит, как
Прекрасна мудрости святая нагота,
И к людям с губ бескровных рвется красота.
(Шаг: мудрость – красота)
9. Ведущий
Он ты или она*, твой голос под куполом* храма* всего лишь голос... И боль* от пылающего в душе огня* напоминает о том, что путь к храму* был нелегким. В памяти всплывают картины* тех мест, куда забрасывала тебя судьба. Со стен*, вопрошающи к твоей вере, смотрят тебе в глаза герои готических времен. Воздух*, пропитанный чем-то очень похожим на ладан, заманивает тебя, приглашая душу к разговору. Пересекая ворота храма*, ты заносишь с собой тот камень преткновения, ту найденную в долгих скитаниях по улицам* города истину*, в которой ты усомнился. И даже дождь в водосточных трубах* замолкает, чтобы не мешать тебе, заглушая своей тишиной вой стаи* волков, оставшейся за воротами. Тебя не смущают критические взгляды, таких же как ты, перелетных птиц, ожидающих своего вердикта* в словах молитвы*, разливающейся голосом* пастора*.
Всякий раз, когда кисея* молитвы* разрывалась твоей очередной глупой мыслью, ты понимал, что ты – нищий*, потрепанный в океане* жизни фрегат, каким-то чудом забредший в пролив* между сегодня и всегда. И ты начинаешь видеть красоту* этих простых людей, их раскрытые души, говорить с ними… Ты видишь насколько они чисты. И каждый принесенный грех становится для тебя настоящим сокровищем*…
Тебя перестает удивлять, почему бесшумен дождь над городом, почему свечи то тухнут, то зажигаются, отпуская под купол* храма* маленьких птиц, уносящих на своих крыльях улыбки верующих с мокрых от слез лиц.
В надписях* на стенах*, в лицах и словах, каждый найдет свое... То, что начертано у него на роду*…
Стоя на мраморном полу* храма*, каждый из нас получает свою, только ему предназначенную метку* на последующую жизнь.
И для того, чтобы не разбиться в лепешку об этот пол*, нужно помнить о том, что: прежде чем из твоей груди вырвется смех*, должен прозвучать удар колокола под куполом* твоего храма*…