Мой добрый Дух!
Неведом плен покоя
Тебе, как видно, навека …
Лишь успокоюсь я слегка,
Пытаешь вновь меня тоскою;
Я лишь овца, Ты – мой пастух.
Мои и зрение, и слух
Подчинены Тебе безвольно,
И как сознанию ни больно,
Я лишь овца, Ты – мой пастух.