В глухом дворе жила свинья одна.
Жила, нельзя сказать, чтоб очень свято.
Прошёл слушок, что будто бы она
Была крутым кабанчиком подмята
Кабанчик, цепью золотой звеня
И шевеля щетиной на макушке,
Прохрюкал, что теперь его свинья
Достойна есть из собственной кормушки.
И, чтоб была отборная еда,
А не такие, как у всех по мои.
И эта тема раз и навсегда
С тех пор была закрыта на подворье.
А время шло, спасаясь от ножей,
Кабан сбежал. О нём почти забыли.
Но и свинью никто не гнал взашей
И, как ни странно, в зиму не забили.
А при кормушке, чем же не житьё?
Тепло, светло и главное, что сытно.
Но молодняк стал хрюкать на неё:
«Эй, старая! А ну, отдай корыто!»
Свинья взвилась от наглости коллег:
«Я — талисман! Нет! Я – икона ваша!
Я, как никто, вам преданна навек!
За вас хозяев по плетню размажу!»
Тут старый боров просипел: «Друзья!
Не верьте бредням этой потаскушки!
Она, всего, лишь, на всего – свинья!
Ей нужно только место у кормушки!»
В конце концов, лишившись всяких льгот,
Свинья попала в страшную немилость.
Её так и прозвали: Лишний Рот,
Она на мясо, даже, не сгодилась.
* * *
Чиновничество наше посильней!
Его не взять стенаньями на пушку.
Там больше «лишних ртов», чем у свиней
И всем давай отдельную кормушку!