…Лунная дорожка взорвалась мириадами брызг и в этом фонтане мелькнула спина дельфина. В следующий миг он уже вынырнул возле утеса, на котором я так любила проводить лунные ночи, и потерся носом о чешую моего хвоста. Ему ужасно не нравилось, когда я вот так сидела одна и смотрела, как луна серебрит поверхность моря, в такие моменты дельфину казалось, что я тоскую по своей старой жизни, той, что осталась за горизонтом.
Я соскользнула с утеса и с упоением погрузилась в ночную прохладу моря. Бархатистые волны гладили кожу и, казалось, что океан поет песню покоя.
Дельфин поднырнул под меня и вытолкнул из воды, увлекая за собой, давая понять, что в покое меня сегодня не оставят. Мы резвились в волнах, взметая фонтаны брызг, потом уходили на глубину, погружаясь до тех пор, пока нельзя было ничего рассмотреть и с удвоенной радостью возвращались к поверхности океана, носились наперегонки и гонялись за ночными обитателями. Меня переполняло счастье, которое нельзя было удержать в себе, оно бурлило и пенилось, как морской прибой, заставляя забыть обо всем и отдаться ему целиком. Я начала напевать песню моря, вторя шепоту волн, дыханию ветра и биению сердца, а мой друг, подхватив мое настроение, стал посвистывать и прищелкивать в такт.
Луна становилась все бледнее, а на горизонте появилась светлеющая полоса, предвестница рассвета. Обхватив своего друга за шею, я увлекла его под воду. Выскользнув из объятий, он подставил спинной плавник, и мы понеслись навстречу рассвету.
Позволив забраться себе на спину, дельфин рассекал воду у самой поверхности, а я наслаждалась тем, как свежий воздух, смешиваясь с брызгами воды, обжигает мою кожу, ветер играет в волосах и ощущение восторга нарастает в душе.
Вдруг какая-то тревога комом подкатывает к горлу, я не могу дышать, в глазах темнеет, и я выпускаю из рук плавник моего приятеля. Тело наливается свинцом и, задыхаясь, начинаю тонуть…
Просыпаюсь в холодном поту. С облегчением набираю полную грудь воздуха и медленно выдыхаю… снова этот сон, уже которую ночь он не дает мне покоя, как воспоминание из той жизни, в которую нет возврата.