Париж, январь и Бах,
Как сон недуга.
Улыбки на губах
Полет испуган.
Неона на лице
Бледнеют пены.
В Сатурновом кольце
Эскизы Сены.
На лезвии ножа –
Осколки века.
Ночная паранджа,
Под ней – калека,
Вдоль улицы, чей взмах
Подлунный ниже.
Прощание и Бах
В моем Париже.
Прощание и крик
Случайной ноты.
Мой свадебный постриг –
Смертей щедроты.
Куда идти теперь –
Сквозняк подъездов.
Прощание и дверь
Открыта в бездну.
Машины, блики лиц
И профиль Хацки.
Уколы звездных спиц
В зонтах кабацких.
Движение в бреду.
Барьерный прочерк.
Шопена и беду
Январь пророчит.
Под суетой ресниц –
Камю и Ницше.
Дыхание девиц
В дворовых нишах.
Холодный леденец,
Ступеней чаши.
Бетховен, наконец,
В ознобе башен.
Нормальный, праздный люд
В объемных крышах.
Слепой, земной уют
Их сон колышет.
Их сотни. Я – одна.
И всем понятно,
Я – черная луна
На белых пятнах
Соборного костра
В моменты мессы.
И более сестра
Для дыр небесных.
Душа и песня - вспять
Как ночь лилова.
И о любви опять
Уже ни слова.
Под паранджей клеймя,
Забилось веко.
И слишком на меня
Похож калека.
Пусты зрачки в домах,
Бульварный иней.
Париж, январь и Бах.
И я – за ними.