Свод правил высших дал Господь,
Сойдя к пророку на Синае,
Стихии буйством сокрывая
От глаз божественную плоть.
Собственноручно декалог
Бог начертал на двух скрижалях,
Да жаль пророк не удержал их,
Узрев отсутствия итог.
Но бог пророку повелел
Скрижали изготовить снова,
Чтоб сказанное богом слово
Запечатлелось на земле.
Но декалог, увы, претит
Оскомине от райских яблок,
Которой душу травит дьявол,
Духовный притупляя стыд,
Вдобавок всё не на один
Веков десяток перемножив –
Не приведут безбожья вожжи,
Путём порока, в парадиз!
И, вместо поиска пути
За первый грех познать прощенье,
Мы собственным отягощеньем
Посильный вклад спешим внести:
Приходим к богу в трудный миг,
Лишь всуе прежде вспоминая;
Прелюбодействуя сминаем
Покровы простыней чужих.
Порой у нас уменье красть –
Для зависти весомый повод!
Хоть повода и так любого
Хватает, чтобы ей взыграть.
Не жаль нам лживой клеветы
Для достиженья жалкой цели –
Мы мним, что в райский поезд сели,
Но мчит он прочь от кущ святых.
Но эти тяжкие грехи
Страшны не только падшей сутью –
Влекут они искусно кутью
И тяжкий траур панихид.
Всегда к убийству человек
Имел губительную склонность…
Всю устремив свою учёность,
Ответ спешим найти – как век,
И без того короткий наш,
Укоротить? Хотя и так уж
Убить жизнь разом за атаку
Не раз возможность создана.
И я надеюсь на вопрос:
Когда смерть пенсии дождется?
Ответ за век наш не найдется…
Хотя не радует прогноз.
Закрыт рай – он лишь для двоих.
А нас давно уж миллиарды...
И хоть бесстрашные кокарды
Избавят в миг от толчеи.
Но рай и паре не вернуть.
А человечество для Бога –
Питомец дряхлый, у порога
Стоящий бытия, шагнуть
Готовый в вакуум времен…
И Бог с тоскливым умиленьем,
Откинув мысль об усыпленье,
Ждет час, когда приступит он
Питомца нового ваять;
И не из глины – твердой грязи,
А из лазурной неба бязи,
Ошибки прежние учтя!