она не боится вставать в горле ребром, острым углом упираясь в гланды,
она не боится сжимать твой язык, так, чтобы ни сказать, ни проглотить,
она поселилась прочно в тебе самом, нам надо её принять как данность, нам бы
свести нашу горечь в одно, просто однажды взять и соединить.
познакомить твою и мою; твою - с оттенком бесконечных слепых поражений,
оставляющих тлеющий след на каждой твоей реснице,
мою - абсурдную, недоросшую, самую легкую из всех мишеней,
в центре которой дыра пахнет порохом и дымится.
и нет ни одного живого места.
для меня этот привкус васаби, смешанный с солью слез
стал самым знакомым, после вкуса крови из прикушенной губы.
был город - стал склеп на одну персону, стал затхлый плёс,
окраина леса, где только ржавые трухлявые дубы,
да старый пёс умирает в объятиях мха и зеленой травы.
чувствуешь, что некуда бежать - стоишь на мосту, мгла вышла из берегов,
и вот уже тебя накрывает плотной стальной волной этот стылый вечер.
вот она какая - моя горечь, принимай её всю, забирай и готовь,
вдвоём нашим горечам станет легче.