- А у тебя ещё что-нибудь есть? – спросила Машка, заглядывая в Катин холодильник.
- Ты, как Вини-Пух. «Что, вы уже уходите?» «А что, ещё что-то осталось?» - откликнулась хозяйка, доставая из зимнего шкафа початую бутылку коньяка.
- О. То что нужно, - оживилась Машка. – Так вот. В этом фильме мужик продвигал идею, что любовь – это наркотик. Ну, центры какие-то в мозгу воспаляются… Чё ты ржёшь?? Самая умная? Интеллектуалка, блять. Ну, не воспаляются, а как там… возбуждаются. И всё. ****ец котёнку. Ты уже ничё не можешь с собой поделать. Бежишь на свиданку с каким-нибудь уёбком за новой и новой дозой.
- Не, Машк, - Катя, отсмеявшись, задумчиво водила пальцем по краю бокала. - Фильмы, книжки и тыпы - это, конечно, проясняет чего-то на уровне головы, но... вот что я хочу сказать про любовь…
- Давай, Катюнь, за неё, суку, - Машка брякнула своим бокалом о Катин. – Угу, рассказывай.
- Вобщем, Машк, я, обчитавшись всякими теориями, так ничего про неё и не поняла. Хотя наформулировать могла дохрена и искренне верила, что чего-то там понимаю.
- Угу, ты у нас всегда была особо начитанной.
- Не понимала, пока она со мной не случилась. Не, влюблялась и впадала в романтизьм я стока многа раз, что и посчитать затруднюсь. Но вот человек, которому я могла сказать "люблю", не поперхнувшись этим словом, был только один. Пока.
- Знаю я этого долбоёба.
- Ну да. Долбоёб, конечно, но это не важно. Вобщем, однажды я спросила его: "Что ты больше всего ценишь в женщинах?" Он ответил: "Умение прощать мужские слабости". Я некоторое время поцеплялась к нему, выясняя, что он имеет в виду, и, получив более-менее внятные ответы, легкомысленно решила: ааа, ну это ерунда. Это я могу. Я же ****ец какая толерантная. К тому же на тот момент я уже была влюблена в него до зелёных соплей - ну, звёзды там всякие в солнечном сплетении, искры от прикосновений, туман в бошке, постоянная сырость в трусиках и прочие симтомы заболевания.
- Угу. У тебя тогда был вид конченой идиотки с обезумевшими глазищами.
- Ну вот. Если бы я, влюблённая бестолочь, знала тогда, под чем подписалась и какие последствия этих милых и трогательных "мужских слабостей" мне придётся научиться прощать! Если бы я знала...
- И что тогда?
- А ничего. Всё равно бы было то, что было. Он, кстати, тоже приставал ко мне с дебильными вопросами типо: "что должно произойти, чтобы ты меня бросила?" Я на полном серьёзе перечисляла, какие гадости и подлости я органически не переношу и ни при каких обстоятельствах терпеть не стану. Он слушал и боялся. До смерти боялся, что однажды я его брошу. А потом шёл и делал именно то, что я терпеть ненавижу, после чего валялся в ногах, клялся в вечной любви, оставляя тонны соплей на моих коленях… и по новой. Он был талантливой, умной и тонкой слабохарактерной сволочью, которая имела очаровательные привычки: врать и изворачиваться до последнего из страха выглядеть вруном в глазах любимой; нажираться в говно и наживать себе новые проблемы именно потому, что у него проблемы; звонить всю ночь, забухивая очередную ссору, с периодичностью в 3 минуты, чтобы сказать: «я люблю тебя» и доводить меня до ясного и безнадёжного осознания того, что если эта скотина так упорно плюёт на мои естественные потребности, то какая нахрен любовь??? Справедливости ради, скажу, что и я была в отношениях с ним далеко не зайчиком, но он намного лучше меня проходил тест на совместимость несовместимого. Я для него была непостижимой инопланетянкой, существом с другой планеты, непригодной для жизни таких, как он. Но он, не понимая до конца, что я такое, любил меня любой, иногда ласково называя "сцуко зелёное". И меня научил тому же. Личным примером. Короче, ты знаешь, что я его так и не бросила.
- На моей памяти раз 300, когда пыталась. Ты ещё забыла сказать, что этот гандон женат.
- Да не важно. Важно, что не смотря ни на что, я не бросила бы его никогда. Мы отчаянно ссорились и так же отчаянно мирились. И единственное, что я понимала головой (хотя, упоминать о голове в случае романа с этим товарищем не совсем уместно), когда говорила ему, что люблю – это то, что я выбросила на помойку все свои представления о «нормальном надёжном мужике», что я прощу ему всё, что он пожелает вытворить, что для меня лучше ссориться с ним, чем мирно заниматься любовью с кем-то другим, что я никогда не оставлю его, если буду ему нужна, и это единственное оставшееся у меня "если". Финал истории ты знаешь.
- Ну и к чему это всё? Ты тогда была конченым нариком. И слава Богу, что всё закончилось.
- Не, Машк. Химическая зависимость – это ещё не любовь.
- Дык я и говорю! Чё ты мне тут задвигаешь, что с этим твоим ублюдком у тебя была истинная любовь?
- Я и не говорю «истинная». Я говорю «моя». И он не ублюдок. А химия тут совершенно ни при чём. Хотя без неё вряд ли между М и Ж может что-то возникнуть - реакция нужна, но недостаточна. И ваще. Я битый час тебе втолковываю, что любовь можно постичь только в опыте. А то что я рассказала - это пока весь опыт любви, который у меня есть. Будет другой - постигну другое. А этот кент был мне дан именно таким - крайним вариантом непринимаемого мной, чтобы научиться любить без "если".
- Аминь. Давай выпьем за этого паадонка.