Шалун Луи, задира и бретер,
Прошел от Пруссии, до Пиренейских гор,
С полками императорской пехоты,
Парижский сорванец, любимец роты.
Отважный барабанщик, гренадер,
Веселый малый, на язык остер,
Известен всем, от Меца до Тулузы,
Во всех краях, где б не были французы.
С седыми ветеранами, на ты,
Шагал в строю, с утра до темноты,
В заплечном ранце, трубка и кисет,
Опора Франции, в свои тринадцать лет!
В сраженьях, только палочки мелькают,
И оглушают дробью боевой,
Он никого пока не убивает,
Ведет штыков шеренги за собой.
Обрушатся, на первый ряд пехоты,
Штыки врагов, их пули и картечь,
Не пяться, шагом марш! Любимец роты!
Пусть только смерть, тебя заставит лечь!
Ряды сомкнулись, лязг штыков и скрежет,
Крик раненых, но слышен барабан,
Здесь гренадеры, рубятся и режут,
Да так, что кровь течет по рукавам.
Вот опрокинуты, противника ряды,
Но конница несется с высоты,
По знаку подполковника д.Оре,
Французы перестроились в каре,
Шалун Луи, от слез и страха пьян,
Но все еще колотит в барабан.
Шеренга первая, ведет пальбу с колена,
Видать не будет в этой битве пленных,
И конница, ударила в каре,
И пал отважный командир д.Оре.
Но гренадеры, из последних сил,
Отбились от атаки кирасир!
Конечно дело жаркое, однако,
Ходите после этого в атаку,
От гренадерского полка пехоты,
Живых людей осталось меньше роты,
Шалун Луи, шатается, как пьяный,
Но лупит, что есть сил по барабану,
А уцелевшие в бою, над головами,
Удерживают полковое знамя!
Их полк отведен в тыл, одновременно,
Героям посылается замена,
Они, не говорят между собою,
Они пока еще в горячке боя,
Они еще не ощущают ран,
Пока, не замолчал их барабан!
Повержен враг! Проводится парад,
Ликуют воины, победе всякий рад,
А император, сам обходит строй,
Вдруг мальчика он видит пред собой.
Шалун Луи, как новый луидор,
Сияет весь, в глазах горит задор,
«Как звать тебя?»- Наполеон спросил,
«Шалун Луи!», ну и прибавил: «Сир!»
Наполеон заулыбался - «Рад!
Ну, что ж Луи, пробарабань Парад,
Себя ты вел достойно на войне,
Такие храбрецы по нраву мне!»
Вдруг опечалился, окинув взглядом даль,
К мундиру приколол ему медаль.
Луи ударил в барабан, однако,
Ему еще не раз ходить в атаку,
Он радуется, что остался целым,
Себя в дальнейшем видит офицером,
Пускай мечтает, кто тут даст ответ?
Достигнет ли четырнадцати лет.
Туманно будущее, при его отваге,
Легко мундиры рвут, ломают шпаги,
Но, как не бейся, а в тринадцать лет,
Не будет офицерских эполет.
Его в Париже ждут, мамаша Лота,
И хохотушка, девочка Люси,
А вот дождутся ли? Вперед! Любимец роты!
Помилуй тебя Боже и спаси!
Но, что же дальше? И гадать не стоит,
С тех пор прошли не годы, а века,
Луи исчез, к чему догадки строить?
Вся жизнь его, случайная строка.
Мелькают люди солнечным лучом,
Им дни, недели, годы, нипочем,
Кто в силах примирить между собой?
Жестокий мир, с безжалостной судьбой…