Благочестивое семейство
чуралось духа фарисейства.
Мой дядя, «самых честных правил», —
легко! — жене «рога наставил».
Она ж — как дурочка смеялась —
ей о таком и не мечталось:
когда терпенья не хватало —
теперь — чуть что, под зад поддала!
Когда же появлялись дети —
кричали — «мы хотим вот этих...»
и так по головам стучали,
что, тут же, рожки вырастали.
А дядя, злой и нерогатый,
ногами топал:
— Чьи робяты?!
И вся рогатая орава
его бодала — и по праву!