Стучат часы, безмерно раздражая.
И сон далек. И неподвижно тело.
И этой ночи мне не видно края.
Я знаю, твои руки пахнут мелом.
Я знаю, как легко твое дыханье,
И как ты хмуришься, чуть приобняв подушку.
Я знаю, как нелепо это знанье, -
Ведь ты считаешь, что я продал душу.
Ты ненавидишь осень: слишком сыро.
От сырости болят твои колени.
Порой, в письме, забывшись, ты пунктиром
Черкаешь строки, будто в сочиненье.
Ты любишь черный чай, почти несладкий.
В задумчивости - поджимаешь губы.
И на плаще - две маленьких заплатки.
Ты бесконечно груб, когда испуган.
Я знаю, ты молчишь во время пыток,
Но после них тебя трясет полночи.
Я знаю, что стучать, когда закрыто,
Мне бесполезно, если ты не хочешь.
Ты думаешь, что я на все способен.
Ты смотришь – у меня мороз по коже:
Как будто я - портрет, я – нарисован,
Но я - живой… Живой. ЖИВОЙ!!! О, боже…
Мы обрастаем панцирем с годами.
Здесь и сейчас. Во сне. Глаз не смыкая.
Ведь наши души оба мы продали…
И этой ночи мне не видно края.