Прощай, Россия

Кавин
***


Там, где нет интернета

Там, где нет интернета
И стихов с точкой ру,
Где блаженствует лето,
Словно рыба в пруду.

А грибы на опушке,
Точно куча-мала.
И ночами не душит
Одиночества мгла.

Там над брошенным полем
Пробивается лес.
Безнадёжности доля
И надёжности крест.

Только небо и ветер,
Чистый голос ручья
Знать дадут тебе чей ты
И земля эта чья.

И откликнется эхо,
Повторив имена,
От недолгого века
И на все времена.


И прорубил в Москву окно

А кто расшатывал союз?  –
Они все были стукачами.
Кто раньше – тёмными ночами,
Кто позже . И гебешный туз
 
С похмелья, устремляясь в дамки,
Имел их всех и от и до
Под марш безжалостной славянки
За рюмкой сладкого бордо.

Он их имел… и знал, паскуда,
Погоном голубым гордясь,
О всех, кто вышел ниоткуда,
И закопался мордой в грязь.

Он знал, грядут перевороты, -
В Москву рубил окно легко…
Ему хватило  и полроты
Жлобов из  невских босяков.


Не быть рабом

Не быть рабом. Не быть, не быть, не быть...
Мне эту мысль внушали то и дело,
Когда под стол я начинал ходить.
А в первом классе выводила мелом

На чёрной искарябанной доске
Учительница в белоснежной блузе:
- Мы - не рабы! Наш дом не на песке -
Мы соль и плоть могучего Союза.

Катились годы славных пятилеток
И партия, бессменный рулевой,
Лепила из безмозглых малолеток
Борцов  за мир и коммунизм стальной.

Была броня крепка и танки быстры,
Полшага оставалось до тюрьмы…
Но помыслы и руки были чисты
И времени хватало до сумы.

Рабы – не мы! Выдавливал по капле
Раба в себе Антоша Чехонте.
И в кинопанораме Люся Каплер
Крутил для недоумков фуэте.

Мы – не рабы. Мы племя незнакомых,
Мы родились обрушить время вспять
На выжженной траве ракетодромов,
И в шахтах Арзамаса тридцать пять.

Не вышло. Не сложилось. Не успело.
Из грязи в грязь. Из мрака в пустоту.
Мы – не рабы, -  крошился снегом белым
Мел по доске. Верстою за версту

В даль уходил дымок отчизны горький
Маячил на пороге перелом…
И водку пил до посиненья борька,
И горбачёв валялся под столом.


По вере нам

По вере нам. Ну, что ж, по вере.
Под рюмку самопальной водки,
В душе кемарившие звери
Наденут скользкие колготки.

И выйдут в свет. Абракадабра,
Вполне достойная метисов
От Санта Барбары и Барби
До сексуальных экстремистов.

По вере нам. Врата Эдема
Давно открыты нараспашку.
Язычник Ромул брату Рему
Отдаст последнюю рубашку

И вместо хлеба в руку камень…
Блаженны кроткие неверьем,
Смиренья не познавший Каин
Был ласковым и добрым зверем.

Но душу не спасти от страха.
Легко ли быть подобьем Божьим?
По вере нам. И прах от праха
Не отличить. Лишь, приумножить.


Ряды мои каретные

Какой ноябрь ветреный,
А на душе не пасмурно.
Ряды мои каретные
Ещё не стали трассами.

Почти не оболванили
Пречистенку с Остоженкой:
Три дома раздолбанили,
Да, десять покорёжили.

Мечети лепят лабухи,
Прут в небо минареты.
И царствие аллаха
Так близко, словно лето.


Осталось только ласты впарить

Какое вечное ненастье,
Ноябрь ошалел от хмари,
И от лица народной власти
Осталось только ласты впарить.

Скользят по лужам ихтиандры,
Ползёт туманом звон вечерний...
И множатся, как крысы "Гранды",
И нарасхват кебаб в хачевнях.

И множатся не лица - хари,
Но всё сильней единороссы.
И перекрестится татарин,
Пуская поезда с откосов.


Чёрная Россия

Сколько в стране узкоглазых,
Чёрных - к труду не годных.
Русский мужик, празднуй –
Это твоя – свобода!

Это твои гайдары -
Чёрные и косые.
Это на их базары
Шакалить идёт Россия.

Рыночную культуру
Чертополохом в массы!
И азерский мент из МУР’а
Уже не следак, а каста.

Нам пережившим иго,
Обрезавших гениталии,
Так ли совсем по фИгу
Чёрная вакханалия? -

Нет. Пили и пьём, как прежде,
И перебрав с получки,
Будем бубнить в надежде,
Что жить скоро станет лучше.
И главное – веселее…
А чёрное перепутье
С каждом часом наглее
И поглощает мутью.

Господи, дай мне зренье
В небо смотреть бесстрашно…
Будущее поколение,
Зрелищ тебе... с лавашем! 

Ветер

И мчится ветер оголтелый,
Пыль, рассыпая по равнине,
Раскрасив воздух серым мелом
И расплескав белил на синем
Недостижимом небосводе…

Мне снятся сны. Из-за зеркалья
Приходят образы столетий
В одеждах из дырявой марли
Под клавесин с осипшей флейтой
Вдруг оказавшись на свободе

От исторических наветов. -
Из неизбежности в случайность,
Когда забывчивость предметна,
А память слаба и ментальна.
Мне снятся сны. В прошедшем годе

Хватало книг и кислых ягод,
А воздух не дрожал от лени
И, как вино, был полусладок.
Под треск осиновых поленьев
Сгорало время, колобродя

По пустырям и чёрным хатам
Давно покинутых селений,
Опустошённых супостатом
И мором воровских правлений.
Мне снятся сны о плодородье,

О бесконечном измеренье,
Где время, подчиняясь моде,
Бежит беспомощною тенью,
Зверьком, забывшем о свободе...
Вступленьем к будущей поэме.