- А что это, мамочка, серое? Снег?
- Да, доченька...
- Нет. Он, как ангелы - белый.
Две "вишни" из густо опушеных век
глядят мне в глаза ожидающе-смело.
- Послушай...послушай...такая зима -
как будто живём рядом с матушкой Темзой...
- Как в Англии?
- Да...и по небу дома
скребут, как по коже, бетонною пемзой
своих этажей...
- Оно чёрное, мам!
- Оно побелеет...
- А где же все звёзды?
- Их просто не видно от света реклам,
огней, фонарей...
Но товарищ серьёзный
со мною и правд не хватает ему:
- Вон месяц кривой зацепился за крышу!
Ну, мама же! Ма-а-ма-а! Ты видишь луну?
- А звёзды, как дырочки - правда же? - мыши
прогрызли их в заднике сцены ночной
и чёрная кошка их бег караулит...
- А месяц - зрачок её?
Как же со мной
похоже дитя...
- А деревья уснули?
Уснули?
- Они затаились и ждут...
- Затихли и слушают?
Сколько вопросов.
А сердце обвил обжигающий жгут
и хочется крикнуть: Смотри на всё просто!
Живи без затей! Ограничивай спектр!
И, может быть, мир пощадит твою серость...
Я с мамой...цигейка...ботиночный фетр,
и как мне хотелось, хотелось, хотелось!
Ну вот, наконец, и спасительный сад,
В котором мне скажут "А Ваша-то, вруша..."
- До вечера, заяц! Поедем назад -
ещё поболтаем...
- Да, мама! По душам!