***
Поздним вечером, тихой улицей
свет за окнами бросит в дрожь.
Говорили мне: образуется,
а не верилось ни на грош.
Говорили мне: коркой схватится
рана свежая на года.
Мол, чего ж теперь виноватиться?
Это горе, мол, не беда.
Надо выходить, надо выдюжить,
глянь за пазухой – два птенца.
То ли жить еще,
то ли выть уже:
далеко ли там до конца?
Вновь цветы глядят с подоконника,
вновь я сам себе – не чета.
А на кладбище всё спокойненько:
спят покойники, спят покойники,
а не верится ни черта!