Она была актрисой. Она была красива.
Боготворила сцену – призвание своё.
Её любила сцена, и зрители любили.
Она ж – того любила, кто не любил её.
«Где же, милый мой -- не друг, не брат, не муж, --
Где ж настанет миг слиянья наших душ?
Не в театральном зале,
Не на Земле – большом вокзале,
Откуда всех нас ждёт далёкий Млечный Путь, --
На том Пути, на Млечном,
В его сиянье вечном
В одну сольются наши души,
Может быть,
Когда-нибудь…»
Она как Божью милость любовь свою хранила,
От глаз людских таила сокровище своё.
Душа её стремилась – свободна и ранима –
К тому, кто был любимым, но не любил её.
«…Разве обесценен дар Любви от Бога, милый мой?
Разве лишь на сцене можно быть собой?
Высокое искусство –
Любви святое чувство –
Ты принял за дешёвую игру…
Неужто лишь на сцене,
Обняв твои колени,
Могу молить я: «Пощади,
Не уходи,
Ведь я умру!..»
И вот однажды летом в спектакле, по сюжету,
Несчастной героине пронзает грудь копьё…
Звучало театрально, банально… но печально:
«Она того любила, кто не любил её».
«…Где же, милый мой – не друг, не брат, не муж, --
Где ж настанет миг слиянья наших душ?
Не в театральном зале,
Не на Земле – большом вокзале,
Откуда всех нас ждёт далёкий Млечный Путь, --
На том Пути, на млечном,
В его сиянье вечном
В одну сольются наши души,
Может быть,
Когда-нибудь…»