Вот плоть моя: в гробу, омыта,
Чиста, как названный пресвятым стариком,
Чьи мощи под парчою огневитой -
Лишь идол страшный в храме под крестом.
Нетленна плоть моя остывшая в могиле,
В ней жизни нет, и все же не гниет,
Не поддается смертной силе,
Владычества ее не признает.
А в полнолунье, покидая домовины
И животы распухшие могил,
Забравшись на высокие осины,
Пятном белесым посреди чернил
Она сидит во тьме, она глазеет
Глазами, полными навета и беды
(на синих небесах луна желтеет)
И вздохи падают на землю с высоты…