Один бандит, в рот сунул папироску,
И задымив как старый паровоз,
Погладил лысую, но модную прическу,
Точнее голову, где не было волос.
И прохрипел: - ну чё, братан, в натуре,
Поговорим о наших, о делах,
Мы о твоей гнилой, потёртой, старой шкуре,
Скорей давай башляй, а то ведь бах, бах, бах.
Я сделаю на ней такую рану,
Что не почИнишь больше никогда,
Налогом платишь мне ты, типо, за охрану
Кусок зелеными, согласен, правда, да?
И вот тогда, братуха, без базара,
Ты сможешь дальше продолжать дела,
Отстёгивай, я жду, мне долю от навара,
И шкура будет вся пока твоя цела.
Давай, братан, разбейся хоть ты в доску,
А бабки вынь и в руку мне положь,
И вновь погладил вдруг он лысую прическу,
Движением руки приставил к жертве нож.
Конечно, деньги отданы мгновенно,
Как не отдать, коль просит коновал?
Ведь жизнь у всех одна, к тому же и бесценна,
Найдется, врядли тот, кто б ею торговал?
А кто придумал собирать налоги?
Такие, что отдать-то нужно всё,
И обивать при том по коридорам ноги,
Ведь вроде мы не спим, а видим страшный сон.
И как вести при этом бизнес можно?
Там наверху и думать не хотят,
Продажно нынче всё, безнравственно и ложно,
И режут потому нас, будто бы ягнят.