Второе гадание Светланы. Продолжение.
Цикл 3. РУССКИЙ ВЕНОК. (окончание).
ИВАН-ЧАЙ
Незабвенный цветок иван-чай,
Увенчав пепелища России,
Ты по дому печаль увенчай,
Возроди ее в праве и силе.
Неизбывные чары свои
Насылая все чаще и чаще,
В час возмездия нас напои
Черным чаем обугленной чащи.
Иван-чай, победивший цветок,
Беспощадное пламя расплаты.
Терпеливы, поскольку — Восток,
Мы считать не спешили заплаты.
Не спешили, да время пришло,—
Средь остатка тайги — погорельцы.
Поросло иван-чаем село.
Спят, отчаявшись, наши умельцы.
Так цвети, иван-чай, чтоб с тоской
Озирая свое достоянье,
Мы, чалдоны, над мутной рекой
Проклинали твое пированье.
БОГОРОДСКАЯ ТРАВА
Собирала Богородица
Богородскую траву,
Горевала, что не родится
Никого уже в хлеву.
Ни пресветлого ребеночка,
Ни домашнего скота,—
Затянула хлев как пленочка
Мировая пустота.
Ни к чему, тесьмой обвитая,
Богородская трава,
В ночь купальскую добытая
От чужого колдовства.
Те затеи позаброшены
В шумных некогда дворах,
Ясли пылью запорошены,
Вместо сена — серый прах.
И в страданьях предстоящих
Не утешит травный дух
Одиноких, уходящих,
Богу преданных старух.
ТЫСЯЧЕЛИСТНИК
Тысячелистник, зачем тебе тысяча листьев?
Сеятель русский, зачем тебе тысяча сказок?
Уж насылает Восток чары хитрые лисьи,
Запад — тома деловитых подсказок-указок.
Тысячелистник, даны тебе листья для жизни.
Сеятель русский, даны тебе сказки для смысла.
Тысячелетие встретим, пируя на тризне,
Пересчитаем и взвесим тяжелые числа.
Сеятель русский, средь сечи сверкнувшая слава,
Ржавчина съела твой серп, и замедлило сердце
движенье.
А на лугах, как зарею обрызганный саван,
Тысячелистник, венка моего завершенье.
* * *
Вереском поросшие предгорья,
В розоватых отсветах земля...
Так всегда перед приходом горя
Ошущаешь цветность бытия.
Дорожа простым соцветьем мака,
Ты глядишь мечтам своим вослед...
Так всегда перед приходом мрака
Ощущаешь предпоследний свет.
На закате или на рассвете
Нас дороги приведут во тьму.
...А последний свет на этом свете
Не дано увидеть никому.