На дороге на просёлочной горячей
Повстречались как-то вдруг слепой и зрячий.
Первый палочкой ощупывал дорогу,
Пел душевно про девчонку-недотрогу.
А в кармане запылённой телогрейки
Завалилась среди семечек копейка.
Что купить? На что потратить это диво?
Только спички и гори огнём красиво.
А второй летел вертлявою походкой,
Раззадоренный стаканом крепкой водки.
Из-под кепки вьётся чубчик кучерявый,
Впереди него бежит дурная слава.
Эх ты, силушка, хозяйская причуда,
На горбу таскать мешочки по два пуда.
А кому охота жить за ради бога?
Вот и вышел на бандитскую дорогу.
В парусиновых туфлях послевоенных,
В сапогах ли из времён военнопленных,
Вот и встретились. Кому какое дело?
Видно жить спокойно очень надоело.
- Ты давай-ка, выворачивай карманы,
Да смотри, чтоб до копейки, без обмана.
- Как зовут тебя? Случаем не Ерёма?
Что-то голос твой мне очень уж знакомый.
- Вот я ножичек тебе приставлю к горлу,
Посмотрю ужо – какой у нас ты гордый.
- Точно, факт, Петро Ерёмин, друг лукавый,
Мы с тобой горели в танке под Варшавой.
- Обознался ты, браток, я не служивый.-
Только голос как-то дёрнулся фальшиво.
- Да иди ты, – оттолкнул его неловко.
И куда девалась прежняя сноровка.
Разошлись они. Ну что же, так бывает,
Даже сильного танкиста жизнь ломает.
На дороге на просёлочной горячей
Повстречались как-то вдруг слепой и зрячий…