Валентина Игошева
Если сделать выборку по его стихам, по письмам друзей, то мы видим, что большую часть времени 1964 года он живет в с. Никольском, где живут его жена и дочь.
Фотография Рубцова появилась на доске «Тунеядцам – бой!» в сельсовете. Не мог он жить в селе Никольском постоянно, как впрочем и везде. В письме Глебу Горбовскому писал: «…Я уже пропадаю здесь целый месяц. Особенного желания коротать здесь зиму у меня нет…»
Как будто ветер гнал по ней,
По всей земле – по селам и столицам!
Я сильный был, но ветер был сильней,
И я нигде не мог остановиться.
(Николай Рубцов. Русский огонек. Стихи, переводы, воспоминания, проза, письма. – Вологда, 1994, КИФ «Вестник». Стр.56).
Крупные подборки стихов Николая Рубцова уже были заверстаны в журналах «Огонек» и «Октябрь». В конце августа – начале сентября ездил в Москву (подает заявление о переводе на заочное отделение). В декабре 1964 года работает в Тотемской районной газете. В это время дал о себе знать брат Альберт (он жил тогда в Невской Дубровке). В конце 1964 года он покинул деревню и сел на поезд, который должен был отвезти его в Вологду, а потом и в Москву.
Железный путь зовет меня гудками
И я бегу…
(Николай Рубцов. Русский огонек. Стихи, переводы, воспоминания, проза, письма. – Вологда, 1994, КИФ «Вестник». Стр.57).
Выбираться из Николы зимой трудно. Нужно сначала пройти вдоль Толшмы 35 км до лесопункта Гремяченского, потом на лесовозе по узкоколейке Монзенского леспромхоза добраться до станции Монза, где и пересесть на поезд:
Поезд мчался с прежним напряженьем,
Где-то в самых дебрях мирозданья,
Перед самым, может быть, крушеньем,
Посреди явлений без названья…
Вот он, глазом огненным сверкая,
Вылетает…Дай дорогу, пеший!
На разъезде где-то у сарая,
Подхватил меня, понес меня, как леший!
Вместе с ним и я в просторе мглистом
Уж не смею мыслить о покое, -
Мчусь куда-то с лязганьем и свистом,
Мчусь куда-то с грохотом и воем,
Мчусь куда-то с полным напряженьем… (Стих. «Поезд»)
И, разумеется, нельзя было пускаться в такой путь без валенок. В валенках и отправился Рубцов из Никольского. В валенках ходил по Вологде, в валенках отправился в Москву. В валенках уже по весне, возвращаясь в Вологду, заехал в Приютино. В Вологде в конце 1964 – начале 1965 года мыкался с квартиры на квартиру своих немногочисленных знакомых.
15.01.1965 года восстанавливают на заочном отделении.
А сейчас давайте познакомимся с заявлением Рубцова от 27.04.1965 года, которое было написано в литературный институт:
«С тех пор как меня перевели на заочное отделение…меня преследуют неустроенность в работе, учебе и в быту. Конечно, что есть проще того, чтобы устроиться на работу где-либо, прописаться и в этих нормальных условиях заниматься заочной учебой? Но дело в том, что мне, как всякому студенту нашего института, необходимы еще и творческие условия. Эти условия я всегда нахожу в одном деревенском местечке далеко в Вологодской области… Так, например, прошлое лето я написал там больше 50 лирических стихотворений, многие из которых сейчас приняты к публикации в Москве и других городах. Когда я ушел на заочное, я сразу же опять отправился туда, в классическое русское селение, - и с творческой стороны опять все у меня было хорошо. Но зато в документах возник беспорядок: у меня нет в паспорте штампа о работе, так как я сотрудничаю в тамошней газете нештатным (штатных мест не было), у меня нет прописки в паспорте, так как в той местности временным жителям выдают только справки о том, что они с такого-то по такое время проживали именно там. У меня тоже есть такая справка, но для Москвы он, эта справка, - филькина грамота…
В заключении хочу сказать, что я ничего не прошу, не прошу даже о восстановлении… Просто, как Ваш студент, я посчитал своим долгом объяснить то неприятное происшествие, которое в конечном счете явилось результатом, так сказать, ЗАОЧНОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ…»
Лето и начало осени он прожил в Николе. Потом едет в Москву. 3.09.1965 года Н.М.Рубцов пишет новое заявление: «Прошу восстановить меня на очном отделении…». «Из-за отсутствия мест отказано» - начертано на Рубцовском заявлении…
Положение складывалось настолько безысходное, что Рубцов пытается даже разыскать сестру Галину, чтобы прописаться хотя бы у нее в Череповце. Но ничего не получилось.
И снова мысли его возвращаются к институту и 18 марта 1966 года пишет заявление: «Прошу восстановить меня на дневном отделении института…» Но заявление это так и не отправил. Протертое на сгибах, оно хранится не в литинститутском деле поэта, а в Государственном архиве Вологодской области, в Рубцовском фонде. После ряда безуспешных попыток хоть как-то ублагополучить себя в жизни – все его мольбы, заявления, просьбы оказались безрезультативными – Рубцов уже не предпринимает ничего.
Май – июнь 1966 года проводит в общежитии Литературного института. Ехать ему было некуда…
Алтай, Вологда, Сокол…
1967 год поэт в основном провел в Вологде. В январе принят на работу в газету «Вологодский комсомолец». К лету вышла книга «Звезда полей», ставшая звездным часом поэта. В этом году пишет стихотворение «Отплытие»:
Размытый путь. Кривые тополя.
Я слышал ум – была пора отлета, -
И вот я встал и вышел за ворота,
Где простирались желтые поля.
И признание в стихотворении «Посвящение другу»:
Нет, меня не радуют – что ты! –
Одинокая странствий звезда.
Пролетели мои самолеты,
Просвистели мои поезда,
Прогудели мои пароходы,
Проскрипели телеги мои.
19 апреля 1968 года Н.М.Рубцова приняли в Союз писателей СССР.
Москва, Константинов, …Валентин Софонов писал: «Бессребник и вечный странник, после окончания института скитался Рубцов по градам и весям России, нигде не задерживаясь надолго. То ли от чего-то бежит, то ли чего-то обрести жаждет.
А чего – покоя?
Не для него покой.
…Постоянно окруженный «телохранителями» из числа не шибко преуспевающих в поэзии, в минуты душевного разлада он бежит от них, ищет спасения в одиночестве, но и долгое одиночество страшит его…
…А вот вдали от шума городского, на светлых просторах Руси Рубцов отходил душой, оттаивал, на какое-то время становился самим собой – улыбчивым и просветленным.
На какое-то время!..
Вспоминаю Колин приезд в Рязань, вовсе неожиданный и затеянный им ради Есенина – в Константиново поездки ради. Было это в марте 1968 года.
…В Константинове Коля был угрюмо сосредоточенным и резким, экскурсовода слушать не пожелал – по комнатам музея ходил в одиночку, вздрагивая, испуганно оборачивался на каждый звук: кашлянет ли кто-то, ступенька скрипнет… О чем он думал в те минуты – можно только догадываться…»
(Окончание следует).
http://www.proza.ru/2009/12/25/1371
http://www.proza.ru/avtor/trofimova
© Copyright: Валентина Игошева, 2009
Свидетельство о публикации №1912251371