Памяти Парацельса
По чудом сохранившейся дорожке
Бежит игла, а музыка – во мне,
Мне в год тебя дают по чайной ложке,
Но этого достаточно вполне.
Средневековый берег разномастный,
Как в почву червь, в латынь скупую врос,
Пел каббалист и пьяница несчастный
О благостном эффекте малых доз.
Он много лет, о Базеле забывши,
Свой обживал спокойный кабинет…
Мы сквозь чуму прошли, не заразившись,
Но от одной хворобы зелья нет.
Любая страсть угрозою чревата
Тому, что на земле зовётся быт –
Решеньем городского магистрата
Науке излеченья путь закрыт.
Пусть клевета венчается на царство,
Пока концы свобода не отдаст,
Но даже яд умеет быть лекарством –
Так говорил надменный Теофраст...
Сквозь толщу розоватого тумана
К тебе на свет вздымается строка,
Хоть воскресает изредка Тоффана
С отмеренною дозой мышьяка.
А мне даёт последнюю надежду,
Что всё не зря, что нет других границ,
Нескромный чернокнижник и невежда,
Магических не видевший ресниц.
02.12.09.
Эмиграция-2
Я вышел из окраины одной,
Что до сих пор в кошмарах редких снится,
Там был привычный маленький земной
Раёк с одной и той же мудрой птицей.
В тот тихий и единственный причал
Ползли незримо босховские звери,
И время растянулось, как не ждал,
И дожил до того, во что не верил.
И, будто возвращая мне долги
За виденное в округе девятом,
Здесь пулею несутся четверги,
Сквозь пятницу приветствуя шабатом.
______________
Эмиграция:
http://stihi.ru/2007/01/01-1068
02 – 03.12.09.
Глядя вперёд
Когда сатана с меня взыщет долги
И крупною вдарит картечью,
Читатель, прошу тебя, побереги
Всё то, что останется речью.
Я стану известен, как крупный диджей
В рыгаловке той, у вокзала,
И те, кто не тронул моих чертежей,
Ещё прочитают немало.
05.12.09.
* * *
Какая блажь со мною ни случится,
Былые не сожгу черновики,
Виденья неизменны, точно птица,
Которая клюёт с твоей руки.
Душевных не боящийся движений,
Но к вечному давно готовый сну,
Сквозь перстенёк агатовый у Дженни
Я семь своих десятков протяну.
06.12.09.
* * *
N.N.
Где человек, не зверь, хранит под веками
Двойных ковчегов тонкую лузгу,
Где землю зачищают дискотеками,
Вытаптывая слабых на бегу,
Какого цвета буквами ни вытрави
В моей душе порядок твой и сон,
Не знаю, мир – спасётся ли молитвами,
Мой скромный навсегда тобой спасён.
_____________
http://nesusvet.narod.ru/ico/books/kutkovoy15/
http://ru.wikipedia.org/wiki/иконопись
(пожар на дискотеке в Перми 04.12.09.
http://www.izvestia.ru/news/news224054
http://www.izvestia.ru/news/news224104
http://www.izvestia.ru/news/news224177
06.12.09.
Следующая станция?
Из-под земли сегодня нас достали
Не лицедеи, спрятанные в грим:
Выходит из метро товарищ Сталин,
(А есть товарищ Берия за ним?).
Вокруг – не обезумевшие лица,
Не на Лубянке серый кабинет…
Но мчатся поезда моей столицы,
Беспамятней которой в мире нет.
_______________
http://www.ng.ru/politics/2009-08-28/3_photo.html
http://www.utro.ru/articles/2009/08/27/834150.shtml
http://www.ntv.ru/novosti/173047/
http://www.inosmi.ru/video/20090904/252288.html
http://sob.ru/news-18717.html
06.12.09.
* * *
Немного вам успел когда-то спеть я,
Медлительно взбираясь на Парнас,
Я, помню, ждал конца тысячелетья –
А вон он, далеко уже от нас!
Я не хочу, чтоб жалостно звучало,
Но неуклонно тлеет головня,
И нового столетия начало
Не серединой станет для меня.
В крутую мякоть медленно врастая,
Я чувствую, что близится зима,
И женщина, которая читает,
Милее той, что чиркает сама.
09.12.09.
Монолог у биометрического сканера
Ничего я в том ужасного не вижу:
Рано Сонечке считать себя вдовой,
И сынок, как подрастёт, пойдёт на биржу –
Ту, что ласково зовётся трудовой.
Эту землю для пришествия второго
Деды строили и холили отцы,
Здесь не мёртвые хватают за живого,
А живые – записные мертвецы.
И напрасно бормотать тебе стесняться
Местной барышне восторженный сонет –
Даже тени не стесняются влюбляться
Хотя их по-настоящему и нет.
Но когда, как неожиданное чудо,
Выплывает из полуночи среда,
Я опять пишу тебе из ниоткуда
В заповеданное наше никуда.
09.12.09.
* * *
Когда корабль теряет днище,
Не страшен чёрт вам,
Мне предлагали стать то нищим,
То просто мёртвым.
Здесь, за стеклом универмагов –
Мой мир на блюде,
Отечество – не танец флагов,
А люди, люди.
Куда б ни вынесли ветрила,
Нескоро тризна.
Но там, где ты меня любила –
И есть отчизна.
13.12.09.
* * *
Когда-то сами этого хотели:
Из запредельных вырвавшись трущоб,
Мы учим географию на деле,
Сперва сойдясь с историею в лоб.
Нам не пора швыряться якорями,
Но всё-таки – за совесть, не за страх,
Семья с утра сидит за словарями,
В наушниках и тонких проводах.
И ночью, сквозь холодную планету,
Сквозь языка расколотый орех,
Увидишь вдруг: пути другого нету,
Блужданье в темноте выводит к свету,
Хоть, соглашусь – наверное, не всех.
13 – 14.12.09.
* * *
В холодном доме у реки
Звонок ужасно громкий:
Здесь прежде жили старики,
А после – их потомки.
С таким звонком привычно жить –
Тилинькает, как птица,
И я не стал его глушить,
Пускай себе резвится.
Ему лихое щегольство –
Привычная работа,
Да только слышу я его
Всё глуше отчего-то.
15.12.09.
* * *
Слетает пыль со звёздного откоса –
Хотя слепа Фортуна и гундоса,
Год Тигра приготовил нам лыжню,
И мы судьбу приветствуем за это,
И выползает медленно планета
Навстречу неизведанному дню.
Когда б не сердце, бьющееся гулко,
Не милой скуповатая цидулка,
О чём бы я мечтал на склоне дней?
Полсотни лет – как выцвет эфемера,
И прошлого унылая химера
Набросков незаконченных тускней.
Не к свету – но к теплу хотя б дорога…
Была крутой – теперь она полога,
Мы лишены отеческих галер,
Куда ж ещё бежать с подводной лодки? –
А тут – то с эфиопом выпьешь водки,
То с президентом съездишь на пленэр.
Семь лет служил Иаков у Лавана;
Мы здесь не меньше прожили, и странно
Ни швед не удивляет, ни гурал:
Смешны тут, после западной границы,
Грудастые холонские девицы,
Свободы обретённой идеал.
Не всё ещё потеряно на свете,
Пускай растут подснежники и дети,
Шана това, друзья, вэхадаша*,
Не время подвергать мечту насилью,
И, мелкой притворившаяся пылью,
Опять парит над временем душа.
16.12.09.
Нормальный зимний дождь
Я здесь стою, отверженно и тупо,
В толпе, где даже женщины – мужчины,
По четвергам у нас раздача супа,
Но я предпочитаю апельсины.
Так римлянин прощался с Береникой,
Так унижали Генриха в Каноссе…
А губы пахнут свежею клубникой
У той, что ни о чём уже не просит.
17.12.09.
* * *
Питомцы джунглей разного формата,
О Киплинге не знавшие подчас,
Не трогали б вы маленького брата,
Тогда бы он и вырос возле вас.
Но, точно истончённую веригу,
Усталую донашивая плоть,
Сегодня он другую пишет книгу
Там, где оставил первую Господь.
20.12.09.
Восьмое письмо домой
Исплаканы вдрызг привезённые нами жилетки,
Напрасно дерзать о несбыточном в нынешней клетке,
Соседок своих в суете растеряли жестокой,
Но как им сказать, чтоб услышали в точке далёкой:
«С утра, как и там, с пиалою зелёного чаю,
Скучаю по вам? Или просто за вами скучаю?
Никак не приму однозначного, право, решенья –
С грамматикой русской прохладны мои отношенья.
Мы выросли там, мы одним перетравлены ядом,
Но нашим кустам неуютно курчавилось рядом,
Хоть, право, не грех о свиданье подумывать скором:
Я помню о тех, с кем когда-то живал за забором.
Пусть вы целомудренны так, что теряешь надежду,
Пусть вы даже в бане купаетесь через одежду,
О, как мне без вас одиноко сейчас и жестоко,
Изгнавшие нас незабвенные девы Востока!»
22 – 24.12.09.
Девятое письмо домой
Опять всплывает грустная картина,
Пусть вам она послужит как урок:
Картошка здесь дороже мандаринов,
Но запах от неё не валит с ног.
Вполне резонно спрашивать совета
Того, кто прилетел сюда, твердя:
«Здесь два сезона – лето и нелето,
Да дождь из пуль. А чаще – нет дождя».
Какая-то была за сердцем малость,
Что всё преувеличивал чудак,
На самом деле так и оказалось –
А кто бы сомневался, что не так?
Ты всё про перелом талдычишь, Ося,
Но я скажу, за выдержкою лет:
Ответ простой: Припрёт – меня не спросишь.
А не припрёт – на кой тебе совет?
24.12.09.
Актуальный репортаж
Ничего тут, други, не поделаешь –
Так жара растапливает льды,
Чёрный цвет устойчивее белого,
Всюду разглядишь его следы.
Сколько человечество ни пичкало
Голубя – закончилось пшено,
Заливало красное коричневым,
Да не получилось всё равно.
Человек – бесстыдное создание,
Сколько вижу – здорово живу,
В карты ты играл на раздевание –
А теперь разденься за жратву!
И напрасно просят седины виски
От стыда за виденный сюжет:
Воры у воров воруют вывески,
А ворам верёвок будто нет.
Но глядит оно пока без сожаления
В прошлое, проклятое не раз…
Ни надежд ему, ни вдохновения –
Точно сыном преданный Тарас.
______________
http://www.utro.ru/news/2009/12/26/862271.shtml
http://www.vesti.ru/doc.html?id=324039
http://www.gzt.ru/topnews/world/279789.html
Кража вывески «Arbeit macht frei» в Освенциме,
попытка взрыва самолёта США нигерийским
студентом, раздевание в продовольственном магазине
за бесплатные продукты в Коломне.
26.12.09.
Новогоднее для Теодоры,
или
Десятое письмо домой
На фантазию время не тратя –
Вот такой на душе моей грех,
Говорю тебе: С праздником, Катя,
Расцветай, сколько можешь, для всех!
Обитатель шального эфира,
День и ночь не смыкающий глаз,
Я пишу вам с окраины мира,
Впрочем, край она только для вас.
Тут воды, как положено, мало,
Той, что с неба, хватает стогам.
Ну, а дождь, точно щедрость Ваала,
Повторяется по четвергам.
Я пока не встаю из-за парты –
Даже здесь, средь изменчивых дней,
Исправляю ошибки Астарты
Возле карты, что стала моей.
Далеко приручённая Пресня
От сумбурных сегодняшних дел,
Так и просится грустная песня –
А весёлой пока не успел.
Сколько б мог ещё в здешних пустынях
Исписать белоснежных манжет!
Только нет здесь троллейбусов синих,
Да и вовсе троллейбусов нет.
Новый год – наше время тревоги
Под накидкою звёздной рябой…
Не давай соскользнуть в бандарлоги
Ни себе, ни тому, кто с тобой.
22 - 26.12.09.
* * *
Как песок земной.
Быт.28:12-16
Дипломам нашим здешние широты
Вредны, как снегу – зимние дожди,
Ещё никто не умер от работы,
А без неё – да только погляди!..
Жена со шваброй движется умело,
Бранит неторопливый мой уклон,
А дома даже слышать не хотела
Презрительного слова «никайон»!
Пока не смолкла пульсовая жила,
Нам лик Фортуны по сердцу любой:
Как жалко мне иного старожила
Со скучной и размеренной судьбой!
Двадцатого они не знали съезда,
От счастья век не трогали ключи…
И горловина узкого подъезда –
Как лестница Иакова в ночи.
27.12.09.
Предновогоднее
У каньонов бодрая примерка,
Шепчет инвалид: «Подайте, сэр...»,
Стонет на углу пенсионерка:
«Развалили, б…, СССР.»;
В кнессете иранская угроза,
В доме не подметены полы,
Я играю Дедушку Мороза
Для соседской девочки-юлы.
Далеко Ассирия и Порта;
Пёстрый мельтешит вокруг народ…
Мы теперь везде второго сорта –
Да и первый, в общем, был не тот.
29.12.09.
The Last Frontier *
На западной окраине Аляски,
Где ночи продолжительны и дни,
Я русские читаю внукам сказки,
И терпеливо слушают они.
Растаять под семейные салюты
Холодные упрямятся снега,
Когда-то здесь селились алеуты,
Юиты обживали берега.
Любое из ушедшего вернуть бы,
Где молча, за десятками декад,
Все наши трижды проданные судьбы
В анналах дипломатии лежат.
Земля здесь океанами зажата,
И больше сожалеть не суждено,
Что приближенье к точке невозврата
Случилось так отчаянно давно.
Не видно из глубокого колодца
Пустыни с одинокой резедой,
И жёлтая медведица смеётся
Над в вышине горящею звездой**.
____________
* – Последний рубеж. Так называют Аляску американцы.
** – Флаг Аляски
30.12.09.
* * *
N.N.
Пускай хоть дробь, пусть округлённым ноликом
Господних не осилил теорем,
И третий за кофейным вашим столиком
Наверняка уместен не совсем,
(Как и другие, впрочем, оправдания,),
Но ты ещё поверишь, наконец,
Что не было прекрасней в мире здания,
Чем наш недорисованный дворец.
30.12.09.