Жила-была у одного человека Фантазия. И такая была непоседа , такая живая - всюду свой нос совала. Окружающим от нее никакого житья не было. Не то, чтоб она была недобрая, совсем наоборот, просто очень уж проказливая и продувная бестия. Надоело это людям, решили ее остудить. Дунули каждый по разу, ветер подняли, фантазия чихнула раз, чихнула два и простудилась. И нет, чтобы сразу сбегать домой аспирин принять – она еще пару раз на луну слетала, с соседской собакой поссорилась, и вернулась домой под вечер совсем больная.
Человек сбился с ног - расхворалась фантазия: ни ест, ни пьет, лежит пластом, бредит и мечется – воспаление легких, видать, схватила. Совсем человек извелся – ни охнуть, ни вздохнуть, а фантазия не поправляется, ей все хуже. Замучился человек со своей больной фантазией, ни стало у него никаких сил. Испугался: чокнуться можно! Плюнул он на свою Фантазию и стал думать только о картошке и макаронах. Совсем Фантазия захирела, все больше в обмороке валяется, очнется, пить попросит и опять в обморок, не дожидаясь, когда воды принесут. Человек уже и не откликался на этот зов: занятой стал, толстый, все дела, заботы, одышка, вспомнит иногда, что, мол, была такая фантазия и – до чего дошел, - надеется, что, может, преставилась.
Но вот зашел к человеку старый друг. Зашел и спрашивает так удивленно: « Что это с тобой?» «А что?» «Да в зеркало посмотри, Что это ты такой зеленый, как попугай, и хмурый, будто ежика проглотил? У тебя же столько подбородков, что я до стольки и считать не умею» «У меня калькулятор есть-отвечает на то человек, - если тебе это так интересно». Друг вообще в ужас пришел. «Мне, говорит, - интересно, чтоб тебя жиром не задавило. Хоть бы бегал по утрам.» «Некогда мне такими скучными делами заниматься». «Скучными? - удивился опять друг, - да где ж твоя фантазия?» Содрогнулся человек. «Ой, не буди! - не обрадуешься!» Посмотрел друг на фантазию, подышал на нее, как на птичку зимой, и говорит: «Ничего. С моей тоже такое было . Очухается. Только ухаживать надо» И опять подышал на фантазию. Та один глаз приоткрыла и засопела себе мирно в две дырочки. - «Только ,- сказал друг ,-она у тебя дикая. Приручить ее надо, или, на худой конец, уздечку сплести. За ней, как за дитем, нужен глаз до глаз – чтоб на сквозняке не сидела и со спичками не играла».
Так фантазия и выздоровела. Стал человек ее беречь и охранять. К ножке стола привязывать. Отвязывал поначалу только на ночь, когда спать ложился. Сны смотреть. А потом заметил, что дела пошли гораздо лучше, чем когда он только о делах и думал. Сны ему стали разноцветные сниться. Только фантазия она и есть фантазия. Иной раз уйдет человек из дому, а она отвяжется и за ним! Догонит его посреди какого-нибудь важного дела или серьезного разговора, и держи ее тогда, чтоб не надули, где хочешь – хоть за пазухой, хоть в кулаке, хоть в ботинок прячь. Трудно, одним словом, человеку с фантазией. Только она нет-нет , да и подскажет человеку какой-нибудь остроумный выход из безвыходного положения – глядишь, недавний противник другом стал. Так что с одними макаронами не в пример хуже.