Раков В.П.
НООСФЕРА КАК ВОЧЕЛОВЕЧЕННЫЙ КОСМОС
1. Несомненно, ноосфера стала геологическим фактором бытия и культу-ры. В этом проявляется ее, ноосферы, демиургическая энергия. Но в данном со-общении мы сосредоточим внимание на обратной стороне процесса и тех си-туаций, которые им вызваны.5
2. Прежде всего необходимо помнить, что идея ноосферы возникла в эпо-ху Серебряного века с его сложной морфологией культуры. Эта сложность усу-губляется разнонаправленными когнитивными тенденциями, но их специфика определяется тем, что М. Хайдеггер обозначил так: "Корни наук в их бытийном состоянии отмерли". Теперь культура обрела возможность саморазвития, спо-собность порождать идеи и образы из собственной, ставшей безграничной, па-мяти. Иначе говоря, человеческий миф стал такой духовной реальностью, у ко-торой истощилась необходимостью соотноситься с действительностью и твор-чески питаться ею, как это делал доноосферный миф.
3. Отныне культура стремится к охвату и вовлечению всего в круг акту-альности – начиная от реалий археологической древности и кончая самыми изысканными теориями нынешнего времени.
4. Расширение пределов культурной ойкумены открывает человеку новые интеллектуальные горизонты, приводя в ситуацию своеобразного романтизма с его культом духовного приключенчества (А. Ф. Лосев).
5. Национальная культура отныне вынуждена прибегать к таким ресурсам, ко-торые помогли бы ей без особых препятствий войти в контекст духовного со-общества. Именно в этом контексте "чужое" становится "своим", "далекое" – "близким". Конечно же, мы имеем дело с осуществленной утопией, где "род-ное" стало "вселенским", однако конфигурация первого приобрела иной вид, попав в национально-отчужденную систему, возведенную на принципе "все – во всем". Дотоле интимное стало просто бесцветным и "без-ароматным" означаю-щим. Но это уже не культура, а – цивилизация с ее наступательным инстинктом всеобщности. То, что некогда было мифом и образом, ныне превратилось в знак.
6. С этого рубежа начинается то, что можно было бы назвать возрожден-ческим термином, именно – титанизм мышления и деятельности человека. Идеология энтузиазма Дж. Бруно соединяется здесь с фаустовским стремление к бесконечному делу. Между тем, для человека все это становится серьезной опасностью. И вот уже Н. Бердяев, Р. Гвардини, Х. Ортега-и-Гассет усматрива-ют в цивилизационном процессе угрозу самому человеческому телу. Задача, важнейшая в своей неотложности, – сохранить тело, даже не личности, но все-го лишь ее антропоморфного облика – перед лицом "смерти субъекта" истории.
7. Автор настоящих заметок не исповедует ни философию отчаяния, ни лирику беззаботного оптимизма. В истории он видит диалектику, логику и сти-хию меона, поэтому мотивы инфернальности и бессмысленности он считает столь же естественными, сколь и нежелательными в общей мистерии человече-ской жизни.
8. К сожалению, историку культуры без этого реализма не обойтись. Ци-вилизационные порождения безличностного разума приобрели глобальные масштабы. Природа и человек утрачивают связующий их принцип гармонии, отдавая свое могущество возникшим структурам с их энергией саморазвития. Это – конкретное воплощение тектологической мощи, о чем много и задолго до нас писал А. Богданов, до сих пор не вполне оцененный мыслитель. Идея "смерти субъекта", столь любимая европейскими авторами, выдвигается как раз в связи с всесильной ролью структур – как в социальной реальности, так и в творчестве.
9. И все же не стоит нагнетать ауру сумрачной безысходности. Как из-вестно, логицизм не доводит ни до чего хорошего. Поэтому ему следует проти-вопоставить идею веселого алогизма, как в свое время сделал Гераклит, утвер-ждавший, что Логос – дитя играющее, а космос – наш дом, созданный по за-мыслу этого всевластного ребенка. Вероятно, потому и ныне так популярна теория "человека играющего". Именно он способен преодолеть фатализм техно-генной юдоли. За счет каких ресурсов это может произойти?
10. Ноосфера – область Логоса в его смысловом содержании и в экспрес-сивно-выразительной данности, развернутых во времени – не только линейном, но и концентрическом с его возможностями удаления от "осевого" начала и по-следующего возвращения к нему.
11. Если Гегель некогда с торжеством писал об исчерпании художествен-ной мощи Логоса – взамен завершенной целостности идеи, то ныне настало время увидеть созидательную драму его противоречивого единства. Источни-ком такой специфики логоса необходимо признать свойственные ему эстетиче-ские потенции, почему он и назван античным мыслителем и как дитя, и как ди-тя играющее. Что бы ни писали о суждениях Ж. Дерриды на этот счет, его пра-вотв несомненна: в своей последней глубине человеческое мышление – поэтич-но.
12. В процессе исторического развития оно – расслаивается; эволюция свершается под сенью знака и образа, но именно последний всегда остается ис-точником порождений: и строгого семиозиса, и многообразия собственных форм. Условно говоря, область знака – это цивилизация, тогда как образ гос-подствует в антропоморфном пространстве, стремясь воздействовать на знак и расширить поле собственного присутствия. Таким образом, волею судеб чело-век оказывается в междуцарствии того и другого. И до тех пор, пока он сохра-няет способность к вочеловечиванию мира, остается гарантия противоречивой целостности ноосферы и ее многослойной специфичности. А это значит, что возрастание функций знака идет рука об руку с постоянным процессом антро-по-морфизации среды человеческого обитания и ее семиозиса.
13. Однако было бы непростительной ошибкой представлять картину внутриноосферных процессов в столь резко и четко поданном виде. Напротив, здесь много диффузного, зыбкого и неясного. Дело осложняется тем, что сози-дательная роль Логоса то низводится до низкой степени активности, то, напро-тив, усиливается энергиями меона – деструктивными силами всякого развития. Это не может не влиять на оптико-геометрическое своеобразие ноосферной эволюции, на кривизну ее исторической траектории. Но в любом случае, не сле-дует забывать о моменте вечного напряжения Логоса, о его стремлении к побе-де и парению над всякого рода хаосом.
14. Итак, ноосфера как вочеловеченный космос находит свое воплощение в знаке и образе. Первый – строг и однозначен, второй – богат, насыщен логос-ными и меональными энергиями, обогащающими друг друга. Хочется думать, что в драматическом будущем человечества этот синтез вызовет не мелодию тризны, а гимн жизни и творчеству.
Именной указатель
Бердяев Н. – 2,
Бруно Дж. – 2,
Гвардини Р. – 2,
Гегель – 3,
Гераклит – 2,
Деррида Ж. – 3,
Лосев А. Ф. – 1,
Ортега-и-Гассет Х. – 2,
Хайдеггер М. – 1,
Источник: Валерий Раков - http://www.proza.ru/2009/12/16/119