- Ну не канючь! Что тебе ещё для жизни надо? Оглянись по сторонам! И не делай такое кислое лицо. Идти пять минут, и ещё раз слушай плюсы. Во-первых, мы здесь без родителей и друзей, так что творим что хотим, не оглядываясь на общественное мнение. Во-вторых, вокруг лес, цивилизация почти отсутствует. В-третьих, свежий воздух, свежие впечатления и свежие мальчики… Ну вон как тот рыжий.
- А они что, тухлые бывают?
- Да не язви! Ладно, коронный аргумент! Помнишь того блондинчика из кафе? Так вот, он тоже сюда приехал. И вообще, подруга, это лагерь. А это значит, что хватит ныть. И вообще, мы уже в корпусе. Пошли узнаем, куда заселяться.
- Слушай, иди сама, а? А я тут посижу. Оставь сумки.
- Ладно. Всё, я сейчас. Секунду подожди!
Конечно, подожду. А куда я денусь-то? С того момента, как кто-то положил в ящик Аньке листовку с объявлением про этот чёртов лагерь, я потеряла покой. Самое интересное, что я даже не сказала Ане: «Да, конечно, я хочу с тобой поехать». Она сама достала путёвки, уговорила моих родителей и собрала мои сумки. Ни от кого я бы не потерпела такой наглости, но…С Анькой мы знакомы с трёх лет, и даже в то время у неё на уме были одни авантюры. Помню, в возрасте детсада она сбежала с тихого часа, и я, как лучшая подруга, ушла с ней. Мы потерялись в садовских кустах и были обкусаны наглыми комарами. А сейчас ей четырнадцать, и в голове у неё – сущий бедлам.
И с этим лагерем… Ну что в нём хорошего? Хотя бы ноутбук взяла, в интернете торчать буду.
- Тань, и как это называется? Ладно, я разобралась. Нас поселят в комнате у самого леса, в третьем корпусе. С нами будут жить Ира из Карякина и Сашка из Москвы. Какой же тут всё-таки воздух…
- Ага. И место какое! Между Гуськовым и Тряпкино, не доезжая до Селёдкино с поворота на Колькино. Аня, да лучше б я на дачу поехала.
- Ничего не лучше! Пойдём! А то Ирка с Сашкой лучшие кровати займут. И наш корпус – самый близкий к парням. Вот.
Вот. И в этом «вот» вся Аня. Ладно, отступать поздно. Ну ничего, надеюсь, здесь найдётся пара таких же сумасшедших, чтоб Аня от меня отстала на все двадцать четыре дня.
Палата была ничего. В смысле ничего плохого и ничего хорошего. Четыре кровати, четыре тумбочки, шкаф с четырьмя полками и стол с четырьмя стульями. Особенно «радовали» четыре василька, лежащие на белой скатерти. И распорядок дня. Как раз для Аньки:
Подъём – 09.00
Завтрак – 10.00
Отрядный сбор – 11.00
Купание (по желанию) – 12.00
Обед – 14.00
Тихий час (по желанию)– 15.00
Полдник – 16.00
Свободное время до 19.00
Ужин – 19.00
Свободное время/дискотека – 20.00
Поздний ужин (по желанию) – 22.00
Время личной гигиены – 23.00
Отбой – 23.30
М-да. Ну ничего, надеюсь, здесь найдётся пара беседок в уютном уголке. Там я наконец-то дошью крестиком своё сердечко.
- Ну что ты копаешься? Вещи разложила? Молодец. Побежали на ужин, а то опоздаем. – Анька схватила меня за руку и поволокла к столовой.
- Ань… Я есть не хочу! Что на ужин?
- Сегодня и завтра – праздничные дни, так что на ужин – блинчики с шоколадом, на поздний – банановое суфле, а завтра… Пальчики оближешь. На завтрак – омлет с салом, на обед – кислые щи и макароны с сыром и сливочным соусом, на ужин – пицца с грибами и пирожки с вареньем. На поздний – не помню, по-моему, сырное суфле.
- Ань, ты мне скажи, сколько путёвки стоят?! С чего бы им за десять тысяч нас так кормить?
- Выброси из головы, и садись. Ириша, Саша, приятного аппетита. Ой, Игорёк, Валера, садитесь с нами.
Блинчики действительно оказались неплохими. Но не успела я допить чай, как Аня уже понеслась: пошли красится, пошли одеваться, дискотека сейчас.
Ну это уже другой разговор. Я пять лет ходила на клубные танцы и брейк могу сделать первоклассный, а про диско вообще молчу. Анька летала по комнате как метеор.
- Танька, солнце, накрасься! На человека хоть похожа станешь.
- Если ты отдашь мою тушь, то возможно.
Ладно. Пара махинаций над волосами и лицом. Я уже не Танька, а по меньшей мере, Таня, даже Татьяна, а лучше Танюша. Джинсы на попу, топик на тело, шарфик на шею. Немного духов и вперёд.
Пара быстрых композиций, одна средняя, ещё одна быстрая – и медляк. Не люблю его. Меня обычно никто не приглашает. Хотя вон тот рыжий, которого мы видели у входа, явно хочет это сделать.
- Леди, вы свободны?
- Для вас, - я сделала бровки домиком, - да.
- Может, перейдём на ты? Лёша.
- Может, перейдём. Татьяна. Можно Таня.
- Ты не против потанцевать, Таня?
Это скорее было утверждением. Ну, мы потанцевали. А потом ещё. И ещё. И ещё… Короче, всё закончилось провожанием до корпуса и … И всё. Но когда я вошла, Ирка восхищённо цокнула языком, Саша просто пожала руку, а Анька подлетела и заорала.
- Ну, ты даёшь! Да ты хоть знаешь, кто тебя провожал?
- Да вроде… Лёша? Или Миша? Нет, всё-таки Лёша. По-моему…
- Дура! Это не Лёша! Это Алеш! Да он тут каждую смену! Местный плейбой!
- Да ладно… А кстати, где вожатые? Я не одного не видела.
- И я. Всё, ложимся, отбой! – и Ира потушила свет.
Девочки заснули. Я только задремала, как в окне показалась голова Лёши.
- Я войду? Точнее, влезу?
- Да влезай, только тихо! Ты вожатых не видел?
- Нет. Они раньше сразу, как мухи на мёд. Правда, брат говорил, состав сменился. Опа, кто-то идёт. Я в шкаф!
И он, как любовник из анекдотов, влез в шкаф. Шаги приблизились. Я закуталась в одеяло и притворилась спящей. Но тут дверь открылась, и зажёгся свет.
- Подъём, быстро! Быстро, я сказал! Смотреть на меня! Быстро!
Лучше бы он не орал. Сашка спросонья зашвырнула в меня подушкой. А потом мы вчетвером уставились на него. Он – это парень лет двадцати.
- Ой, здрасти! А вы, наверное, вожатый? – Анька улыбнулась во всю свою зубную поликлинику.
- Молчи, тварь! Так, все быстро встали и представились! И не одевайтесь, всё равно в пижамах спите! Быстро, я сказал! – и он достал из-за спины большую палку.
- Ира Ковалёва…
- Александра Смирнова…
- Татьяна Светлова…
- А почему, собственно, я должна представляться?
- Молчи, сволочь! Быстро! Имя, фамилия!
- Да не буду я… Ой… - Анька упала, парень ударил её палкой по ноге. – Анна, Жемчугова.
- Отлично. Меня будете звать просто Клык. Так, шмотки самые необходимые забрали и за мной.
- Клык! – в дверь заглянул бритый парень, за ним стояла высокая блондинка. – Все, кроме парня одного… Нет его нигде.
- Значит, догадался, тварь. Ну, ничего, далеко не убежит. Здесь лес везде, до дороги – три километра. Ну, шмотьё собрали и на выход. – Клык ногой открыл шкаф. – О! А вот и он! Как тебя звать, голубчик?
- Алексей. Максимов. – твёрдо произнёс Лёшка, глядя на Клыка изподлобья.
- Отлично, Алексей. Пошли.
- Да никуда мы не пойдём! – заорали хором Сашка и Ира.
- Пойдёте, пойдёте… Кочан, Фея, возьмите девок, а я возьму ту языкастую и парня. Стоп, сначала завяжите им глаза.
- Да не подходите! – заорала я. Фея усмехнулась и ударила меня каким-то пакетом. Больше я ничего не помню.
Я очнулась в сыром холодном подвале. Огляделась.
Рядом с самыми отрешёнными лицами сидели Ира, Саша, Аня, Лёша и ещё какой-то парень с разбитой губой. Вокруг было несколько куч соломы, куча ватных одеял, на потолке висела сорокаваттовая лампочка, в углу валялся лом и ещё парочка инструментов.
- Аня… Анька!
- Танюша очнулась! Танюша! Ты в порядке? – Аня зарыдала. Я видела её плачущей в первый раз за всю историю нашего общения.
- Анют, успокойся. – её обнял второй парень. – Слава. – буркнул мне он.
- Кто мне объяснит, что произошло? – заорала я.
- Тише, тише. Я объясню. Короче, вместо отдыха у нас будет тюрьма. Как я понял, нас подержат до конца смены, а потом просто убьют.
- Как… Зачем… Почему… Кто!?
- Как – не знаю. Зачем и почему – тоже. Кто… Мы знаем только их клички. Кочан, Фея, Булат, Искорка и Клык. Он тут типа главаря. Но за Славкой приходил ещё некто Шнур. А вообще их тут человек сто.
- Это я во всём виновата… Потащила тебя на отдых в это чёртов лагерь… Танька, прости… - и Аня опять зарыдала.
- Да ладно, подожди. Что-нибудь придумаем. До конца смены у нас есть… - я глянула на часы – 23 суток, 11 часов, 5 минут и 17 секунд. Поэтому давайте сейчас поспим. Ириша, Саша, лягте туда, в угол, на соломку. Ань, ты ляжешь со мной? Хорошо. Тогда Слав, иди на ту кучку, Лёш – на ту, а мы с тобой ляжем сюда. Одеяла подо мной. – и я, не успев ничего до конца осознать, погрузилась в сон.
Подъём был неожиданным и неприятным. Опять ор, завязанные глаза, пинки под зад. Когда глаза развязали, я увидела огромный зал, и в нём – вся смена. Человек четыреста. И все как один в синяках, а 90% девчонок – зарёванные. Да и парни тоже с опухшими глазами. И в центре стояли Клык, Фея и Кочан. Остальные были по периметру зала.
- Всем слушать меня! Поскольку я сегодня добрый, разрешаю задать несколько вопросов… Хотя нет. Я знаю, что вы спросите: кто мы, чего хотим, что сделаем и когда отпустим. А, и ещё почему. Так вот, отвечаю. Кто мы – неважно, почему – тоже. Вас мы не отпустим никогда, - после этих слов несколько человек упали в обморок, - хотим просто отомстить всем, и мы вас всех убьём. – на этом в обморок упало человек сто. – Причём убивать будем по следующей схеме. Ежедневно, начиная с сегодняшнего дня, мы будем убивать по одному человеку у вас на глазах, а в конце смены убьём вас всех. Вот так. И ещё: вы будете сидеть в своих камерах всё время, еду вам будут давать с верхнего люка, а нужду будете справлять в углу. Возможно, вы не видели, но мы решили подсластить вам смерть и поставили настоящие унитазы. Со смывом. Всё. Фея, солнце, выбирай. Сегодня жертва - по твоему капризу.
- Давай её. – глаза девушки пробежались по нашей стороне и остановились на Ане.
- Солнце, прости, но она – вне выбора. Эту языкастую я убью самой последней. У неё на глазах умрут все. Это так приятно – видеть чужие смерти. – Клык расхохотался.
- Тогда вон ту. – Фея указала на девчонку с копной чёрных волос, которые развевались от каждого дуновения ветерка в разбитые окна.
- А почему её?
- А ты посмотри в её глаза, и всё поймёшь. – Фея усмехнулась.
- Я-асно. Штык, возьми её! – приказал Клык. Эта девчонка стояла рядом с Лёшкой, и я поняла, почему Фея выбрала её. В огромных чёрных глазах этой девчонки плескалась ненависть. Но там не было страха. Ни капли. Она твёрдо смотрела на Клыка и сделала шаг навстречу Штыку. Конечно, таких надо убивать в первую очередь. Они не боятся смерти, и могут внушить это остальным. А если никто не будет бояться, то их провокация не будет иметь смысла. Черноволосую вывели в круг, к Клыку и Фее.
- Как тебя зовут? – поинтересовалась Фея.
- Лика. Лика Стальная.
- Первый раз вижу человека, у которого фамилия соответствует характеру. Почему ты нас не боишься?
- А что вас бояться? Вы просто психи… - Фея ударила Лику ногой в живот, но та даже не согнулась, хотя на лице отразилась боль. – Да, психи. Вы убейте всех, убейте! Но вас найдут и вам отомстят. Суки!
Фея ударила Лику ножом в живот. Она упала и захрипела. Её глаза стекленели, но она устремила взгляд на Штыка.
- Не узнал меня, Валера? Не узнал? А сколько раз я тебе помогала? А ты? Вывел меня на смерть, тоже мне, брат… - прохрипела Лика и закрыла глаза. Штык смотрел на неё, а потом подбежал к Фее и схватил её за волосы.
- Сволочь! Ты убила мою сестру!
- Какая она тебе сестра?
- Лика… Двоюродная… Я нее узнал её… Дрянь! – и Штык ударил Фею. Но тут же и упал. Клык воткнул ему в шею тонкое лезвие. Этого хватило.
- Ну что, видели, мрази? Теперь все по подвалам! Быстро!
Нам опять завязали глаза и увели. Как ни странно, в подвале мы успокоились. И, заперев люк каким-то ломом, мы почувствовали себя в какой-то безопасности.
- Без паники. Во всяком случае, сегодня мы все останемся в живых. У кого-нибудь есть перекусить? – спросила Ира.
- У меня. Надеюсь, белый хлеб, докторская колбаса и чай в термосе устроят. Вроде всё свежее. – сообщил Лёша, роясь в куче одеял.
- У меня есть чекушка. Давайте по глотку для успокоения. – Слава выудил из кармана куртки бутылку «Ржаной»
Спорить не стал никто. А смысл? Перекусив, мы устроились на большой куче соломы и стали думать.
- У кого-нибудь есть правильные идеи? А то у нас всего… Около суток плюс-минус пару часов. Потом, не приведи Господь, наше количество уменьшится на одного. Поэтому начинаем соображать. – я решила взять инициативу в свои руки.
- Мысль есть у меня. Надо исследовать помещение на предмет второго выхода. – Слава привстал, чтобы освободить место Ане.
- Ты имеешь в виду, надо определить шансы на побег? Но мы наверняка хорошо охраняемы! – Ира сомневалась. Да и я тоже.
- Славка прав. Я здесь не первую смену. Когда я первый раз приехал, в восемь лет, то мы с парнями решили поиграть в путешественников. И вообще, я знаю, где мы находимся. У меня повязка с дыркой была. Мы находимся в пятом корпусе, со всех сторон лес, единственное – до четвёртого корпуса, где спортивный зал, ведёт тропинка. А это лазарет, бывший. В прошлом году его перевели в первый корпус, а это здание забросили. А эти подвалы использовались для хранения лекарств и некоторых продуктов с кухни. Так вот, мы с парнями в сарае возле столовой нашли карту какого-то, как мы назвали, подземного бункера. Как капитану, её отдали мне, и я упорно возил её каждую смену, но не мог найти помещения, к которому бы эта карта подошла. И только сейчас понял – комнаты бункера – это подвалы, в одном из которых мы сидим.
- Карта с тобой? – одновременно заорали я, Ира, Слава и Саша. Аня спала. У неё был шок (конечно, её чуть не убили), и ей дали выпить больше, чем остальным.
- Да не орите вы! Нас точно караулят. Со мной, конечно. Я к тебе для этого и пришёл ночью, Тань. Я подумал, что ты и Анька не будете против искать со мной. Вот она.
Мы все сгрудились возле карты. Подумав, посчитав и повспоминав, мы поняли, что мы сидим в самом крайнем подвале №56. Следовательно, за нашей стеной над нами – уже глубокий лес, так как лес начинается ещё возле 15 подвала. Ещё у нас было указано три выхода – люк, дверь и ещё один люк. Мы тут же стали их искать.
- Тань, Слав, я нашёл! – крикнул Лёша. – Но она не открывается. Чёрт! Она заварена! Чёрт! Чёрт!
- Спокойно, стоп. На карте обозначен люк. Давайте искать его. Ира, посмотри под той кучей. Саш, ты под той. Лёш, поищи под одеялами, а мы поищем там. Тань, пойди, Аньку разбуди.
Мы обыскали всё. И ничего не нашли. Или… Почти всё! Аня лежала на куче, которую мы не смотрели. И на нашу радость, именно под ней обнаружился люк. Мы приоткрыли его, и увидели, что вниз уходит лестница, и там свет – как в больничном коридоре, от галлогеновых ламп.
- Инфекционная лаборатория… - выдохнул Лёшка. – Я думал – выдумки. Так, берём все необходимое – и спускаемся.
- Хорошо! А я рюкзак нашла. Давайте туда всё сложим! – радостно прошептала Саша.
Всё – это пара одеял, второй лом, несколько свечек, два коробка спичек, наша еда и чекушка, пара газет за 2000 год, котелок с отбытыми ручками, карта и два мотка верёвки. Почти всё это мы обнаружили, когда искали люк.
- Начинаем спускаться! – сказал Слава. – Я пойду первым, потом девчонки, а ты, Лёш, собери одеяла, и когда будешь залезать, прикрой люк и подвинь их, сможешь?
- Конечно. Лезь, сброшу рюкзак.
Мы спустились. Если верить карте, дальше надо было идти прямо по коридору, там будет дверь, которая выведет на улицу. Мы шли по этому больничному коридору очень долго, минут тридцать. Надеюсь, нас хватятся часа через полтора. А лучше через два. А лучше… Но мы пришли. Дверь была заперта.
- Не смешно. И что будем делать?
- А лом на что? – искренне удивилась Ира.
- Давай его, собью замок. – потянулся Слава. – Раз, два, три! – замок слетел. – Ну и где мы?
- Судя по карте, мы в паре километров от нашего подвала. Вокруг нас лес. Так, а это что? – из подкладки рюкзака выпал атлас Селёдкинского района. Славка поднял его. - Мы находимся в лесу возле лагеря «Искорка». Это страница двадцать, А2. Угу, до дороги – километров десять. Прямиком через лес. Пошли. Уже темнеет, надо устроится на ночлег. Где-нибудь в глубине леса. Пойдёмте, ещё же надо разжечь костёр!
- Не надо! Если увидят дым, то придут проверять. И вообще, лучше устроится на дереве и спать по очереди. На земле опасно. И вообще, я слышала, что здесь есть волки. – сказала Аня. И, как в подтверждение её словам, где-то недалеко послышался волчий вой.
- На дерево, быстро! Вон на тот дуб. Он большой, ветки широкие, все поместятся! – Лёшка схватил за руку меня и Иру и поволок к дубу. Анька ухватилась за Славку, Саша повторила её действие, и через пару минут мы уже сидели на дубе, закутанные в одеяла.
Неожиданно снизу послышались голоса. Девчонка кричала: «Быстрее, они могут нас догнать!». А парень только бежал.
- Давайте руки! Мы вас втащим! – Слава и Лёшка обхватили ногами сук и опустились вниз. Сначала они втянули девчонку, а парень вспрыгнул сам. Только все уселись, как где-то очень-очень рядом послышался волчий надрывный вой.
- Так, сидим и не дышим! Они покружат внизу и уйдут. Только не вопите. – произнёс парень, показывая на троих волков, которые с самыми сладкими мордами ходили под деревом, всего-то в трёх-четырёх метрах под нами.
- Да? По-моему, тот большой собирается… Прыгать! – взвизгнула Ира.
- Замолчи! Слав, где лом? Дай его сюда! – заорал Лёша. Волк прыгнул, но неудачно для него. Лёшка попал ломом ему по огромной башке. Надрывно воя, волк убежал. За ним последовали его «товарищи».
Потом мы успокоились, и выяснилось, что парень с девчонкой – это брат и сестра, Стас и Настя. Они сбежали, как и мы. Только они бежали с 5го подвала. И их было четверо. Ещё двоих убили волки. Одного из них Слава знал. Когда Стас сказал об этом, то парень сильно нахмурился. Это был его друг, Игорь, с которым они приехали сюда. А девчонка – сестра той, которую убили сегодня, Оля Стальная.
- Мы не успели ничего сделать! Олю убили сразу, а Игорю мы пытались помочь, но бесполезно. Стас отмахивался горящей головешкой. Мы успели убежать, потому что когда он кидал уголь, то попал одному из них в морду. Сначала их было четверо. Трое бросились за нами мстить. Какое счастье, что мы бегаем быстро. – захлёбываясь слезами, шептала Настя.
- Какое счастье, что волки были сыты! – огрызнулась Аня. – Что делать-то будем?
- Завтра надо идти. Мы знаем, куда. А сейчас надо чем-то заняться. Девчонки, давайте спите. А мы пока посидим. Парни, у меня с собой есть пачка сигарет. Будете? – спросил Слава. Никто не отказался. Потом я заснула.
Утро обрадовало отсутствием солнца и дождя. Такой приятно тёплый денёк. Мы собрали наши пожитки и двинулись в сторону дороги. Надо было спешить. Наверняка нас уже хватились. Хотя, я думаю, клык и остальные не будут устраивать погони. Ну не верю я, чтобы они не знали про волков. Уверена, у них сейчас одна мысль на всех: сбежавших сожрут. Не буду спорить. Всё может быть.
Около полудня мы остановились на привал. Настя и Ира разожгли костёр, прикрыв его с трёх сторон нашими куртками. От них потом жутко несло костром, но дыма не было видно. Я набрала в котелок воды из какого-то ручейка и бросила в неё клубни топинамбура, неизвестно как оказавшегося среди берёз и сосенок. После такого перекуса мы двинулись вперёд. Но появилась одна проблема…
Лёша взвалил на себя рюкзак. Стас и Слава пошли замыкающими. Ира встала сразу за Лёшей, за Ирой – Саша, за Сашей – Аня. Я шла после неё. Лес начал застилать густой туман, идти становилось опасно. Неожиданно впереди раздался крик.
Когда все вздохи-ахи поутихли, то стало ясно, что Ира споткнулась, сломала ногу и идти дальше не может. Тогда Слава и Стас взяли её на руки и понесли. Хотя никто ничего не говорил, было ясно без слов, что при новом нападении волков на земле мы будем вынуждены оставить Ирку. Надо было где-то остановиться, но мы не могли себе этого позволить. Привал занял много времени, начинало темнеть, а никакого приличного дерева видно не было.
Неожиданно из тумана показался силуэт избы. Мы не поверили своим глазам. Лёшка отдал рюкзак Сашке, взял на всякий случай лом, и мы пошли к избе. Но она оказалась пустой. Мы зашли, заперли дверь с помощью лома и осмотрелись.
Перед глазами оказалась типичная изба времён царствования Ивана Грозного, как на картине в учебнике истории. Было видно, что здесь давно никто не живёт. В помещении был один этаж с прихожей, окна везде были заперты. Мы и не стали их открывать. Только Стасу пришлось слазить на крышу и накрыть марлей трубу печи, чтоб дыма меньше видно было. Хотя… мы уже на полпути к дороге, вряд ли что-то видно в лагере. Но бережённого Бог бережёт. В погребе обнаружилось несколько крынок прокисшего молока, пара банок с вареньем. В печи лежала мука в полотняном мешке, рядом лежал сахар. На верёвке сушились грибы, висели веники мяты и душицы. В углу под полотенцем стояли иконы, возле стола – две лавки. Глиняная посуда обнаружилась в сундуке, где, кроме этого, лежали два лоскутных одеяла, несколько свечек и лампа – керосинка. А вот мебель была современной – комплект из дивана и двух кресел цвета индиго, и огромная кровать почти на полкомнаты. Жить было можно. Есть еда, есть где спать. Поэтому мы с грехом пополам затопили печь, набрали воды из жбана, стоящего в углу, и Аня замесила простое сладкое тесто из воды, муки, сахара и соли, которую мы нашли в одной из глиняных кружек. На стене за печкой обнаружилось двуствольное ружье с мешочком патрон, охотничий нож и два таракана, которые забавно шевелили усами. За ужином мы решили поговорить. Обнаружив почему-то под кроватью самовар, мы заварили листья душицы и запивали этим настоем сладкие лепёшки, которые немного подгорели. К нам на пир пришли эти же два таракана и маленькая мышка, которая, слопав четверть лепёшки, уснула прямо на столе.
- Нам повезло, что мы сюда попали. Только интересно, чья это изба? Судя по всему, здесь не жили уже долго, недели полторы. Молоко скисло, всё покрылось толстым слоем пыли, и мыши не кормлены! – проговорила Ира, которой ногу перевязали какими-то тряпками, поглаживая спящую мышку.
- Я догадываюсь. Наверно, это изба охотника-одиночки. – Славка покосился на ружьё. – Только куда он ушёл?
- Я думаю, что ушёл он за грибочками без ружья, а волки проголодались. Дальше говорить? – Аня всегда язвила, когда нервничала. Да и когда была спокойна, тоже.
- Но мы никуда выходить не будем. И вообще, вокруг избы бродят волки, вслушайтесь!
Ночной воздух прорезало тоскливо-унылое «Оууу-у-оууууу-воу!»
- Они нас съедят! Какой ужас! – Настя снова забилась в истерике.
- Успокойся! Как, сама подумай? Дверь заперта на лом, ставни – на засовы, а если они вдруг запрыгнут на крышу, то в трубу не пролезут. И вообще, я думаю, мы сможем здесь прожить, пока Ирина нога не заживёт. – донёсся Сашкин голос из подподлья. – Я вот нашла сгущёнку, тушенку, бочонок кваса, капусту кислую в бочке. И аптечку. Возьмите! – произнесла она, вылезая.
- Давайте будем меньше волноваться. Пока мы в безопасности. Давайте ляжем спать, пока не падаем от усталости. – зевая, спросил Стас.
- А кто куда? Тань, ты у нас всех размещаешь. – Аня подняла голову с рук.
- Ладно. Саша, Настя, ложитесь на кровать. Мы с Анькой ляжем на печку. Ир, тебе на диван. А вы сами решайте, - обратилась я к парням, - кто на лавки, кто на кресла, а кто и на пол.
Мы потушили свечи, пожелали друг другу спокойной ночи. Увы, на этой смене это была моя единственная спокойная ночь. Никто не орал «Подъём!». Всё было хорошо.
Утром я встала раньше всех. Аккуратно переступив через Аню, я увидела, что Стас свернулся на кресле клубочком, как котёнок. Лёшка спас на лавке, укутавшись с головой. А где Слава? Ой! Я чуть на него не наступила. Наверно, ночью он замёрз и перебрался поближе к тёплой печке. Тихо, чтоб никого не разбудить, я умылась водой из жбана, села за стол и задумалась. Что буду делать? Решила перекусить оставшейся со вчера половинкой лепёшки. На завтрак приползли всё те же два таракана и мышка. Тараканы выползли из-за тёплой печки и поэтому крайне неохотно ползли по холодному столу. А мышка просто вылезла из большой миски. Конечно, там был горячий чай, там тепло. А что мокро – не страшно. Ведь там почти всё было выпито. Я почесала мышку по пузу и отломила ей крошку лепёшки. Задумчиво допила чей-то чай, искренне надеясь, что туда мышка не заползала. И вдруг мышь вырвалась из рук и побежала куда-то к печке, отчаянно пища. Я глянула в щёлку окна и увидела, что на раме висит огромный рыжий кот. Я резко открыла ставни, втащила котяру на стол и захлопнула окно, бросив сверху засов.
- Вот ты какой, усатый! Помятый весь, побитый! Подожди здесь! – кот улёгся на стол. Я тихо-тихо слазила в подпол и достала немного молока. Я не успела даже налить на блюдце, как кот вылизал всё подчистую. И посмотрел на меня умоляющими глазами. Не хотелось опять лезть в подпол, поэтому я открыла банку тушёнки, которую Сашка вытащила вчера. Съев полбанки мяса, кот с третьей попытки забрался на стол и заурчал на всю избу. Аня на печке перевернулась лицом к стене. – Ну как тебя зовут? Барсик? Вася? Мурзик? Рыжик? Ну а как тогда?
Неожиданно кот сполз со стола, подошёл к двери и стал тыкать носом в какой-то гвоздик. «Ты хочешь, чтоб я нажала?» – спросила я. Кот муркнул и отошёл. Я послушно нажала на выпирающий гвоздь и аж села от неожиданности. Стена, на которой висело рогожное полотенце, перевернулась, как в классических фильмах о шпионах. На той стороне оказалось несколько книжных полок, забитых до отвала. Кот прыгнул на верхнюю полку и сшиб большую зелёную книгу. Потом посмотрел на меня и выразительно мякнул. Я подошла, подняла книгу и посмотрела на обложку. Там было написано «ЦЕЗАРЬ».
- Ты хочешь сказать, что тебя зовут Цезарь?
- Мяу!
- Офигеть! Говорящий кот! Ну почти говорящий! Цезарь, иди ко мне! – но кот отвернулся и лёг под печку, рядом со Славкой. – Подъём!
- А! – заорали все хором. – Фух, Тань, это ты! Не надо так орать!
Короче, когда все наелись сгущёнки, умылись и оделись, я рассказала им про кота. Но после меня слово попросили Лёшка и Слава. Весь мой рассказ они о чём-то шушукались.
- Спасибо, Тань. А теперь у нас со Славкой есть предложения. Мы-то здесь в безопасности. А о других вы подумали? Уже убили одного и скоро убьют второго. Нам надо успеть как можно скорее попасть в город и сообщить в ментуру. Но мы не можем идти все. Во-первых, не может идти Ира. Слабой физической формы и Саша. Насть, не обижайся, но у тебя нетвёрдая психика, тебе тоже лучше остаться. И с вами должен быть хоть один парень. Стас, останься ты. Ты хорошо знаешь Настю, если что, сможешь ей помочь. А мы и Аня с Таней пойдём искать дорогу.
Никто не спорил Сборы не заняли много времени. Немного еды, моток верёвки, котелок и пара кружек, коробок спичек ну и ещё там кое-чего. Отперев дверь, мы попрощались со всеми. Но тут Ира приковыляла на одной ноге и протянула ружьё с патронами и нож. Я обняла её. Возможно, вижу Ирку в последний раз. Мы не стали разводить долгие обряды прощания. Просто ушли. И никто не оглядывался. Мы все прекрасно знали, что фактически идём на смерть. Но никто не сопротивлялся. В конце концов, от нас зависит несколько сотен жизней. Поэтому мы пошли, ориентируясь по карте. Вроде бы нам надо было пройти всего пять-шесть километров. И мы шли. В никуда.
Солнце ушло за деревья, оставив лучи по всему лесу. Стало очень жарко. Парни скинули куртки и футболки, мы не постеснялись остаться в лифчиках. Слава глянул на карту.
- Так… Знаете что, предлагаю свернуть немного вправо от намеченного курса. Здесь, метров через триста, будет река. Искупаемся, высушимся, а там свернём влево и выйдем на прежнюю дорогу. Авось, до вечера дойдём до дороги, поймаем попутку. А до Селёдкино здесь - минут двадцать езды. Где менты сидят, я знаю. Второй раз сюда приехал, в первый к ним на трое суток попал – удрал из лагеря на спор без паспорта. Вот и держали до установления личности. Никто не против?
- Конечно, нет! В смысле, против! Мы же заблудимся!
- Не паникуй, Ань! Всё, пошли! Искупаемся и вернёмся.
Мы дошли до речки минут за пятнадцать, долго купались и плескались, разожгли костерок, на котором высушили штаны, оделись и собрались пойти дальше, но тут мне на глаза попалась лодка. И не только мне. У Славки появилось предложение сплавиться. Он утверждал, что тогда и к дороге не надо выходить. Река проходит через Тряпкино, а там по полевой дороге до Селёдкино – меньше километра.
Он был дружно поддержан, лодка не менее дружно осмотрена, вещи так же дружно погружены. Вёсла нашлись рядом, наполовину в воде. Речка Широкая не оправдала своего названия. Она была узкая и неглубокая, поэтому мы безбоязненно выплыли на середину и стали спускаться вниз по течению. Неожиданно течение становилось всё спокойнее и спокойнее, ширина реки увеличивалась, и, судя по всему, увеличивалась и глубина. Впереди засияло большое озеро. Слава уставился в карту.
- Это озеро Мелкое. Надеюсь, оно действительно неглубокое. И небольшое, мы уже на середине…
- Слав… У нас проблема… - я первая поняла происходящее. Судя по круглым глазам Лёши и Ани, они тоже поняли.
- Ну что у вас там? Подождите! Я не могу понять, что за спиралька посреди озера нарисована…
- Слава! Это водоворот! И нас несёт прямо на него! – заорали мы все. Слава поднял глаза от карты и застыл. До огромной воронки оставалось не больше двадцати метров…
В это время Сашка втирала в ногу Ирке какую-то мазь, которую нашла в аптечке. Тщательно порывшись на книжной полке, она отыскала «Книгу русской травницы», откуда и вычитала, что мазь в бутылке, подписанная «зверобой + полынь + костяника + петров крест» поможет срастить кости. Настя разогревала в печи тушёнку и кипятила самовар, Цезарь лениво гонял по полу деревянную бусину с Настиной резинки. Он разорвал её ещё с утра, но все остальные подевались куда-то: за печку, под кровать. Мышь грызла всю ту же лепёшку. А тараканы сидели на деревянном жбане с водой и наблюдали за Стасом, который куда-то собирался.
- Ты куда? – Настя устало плюхнулась на стул, потом встала, согнала тараканов, намочила тряпку в воде и стала протирать стол. – Через полчаса обедать будем. Я крупу пшённую нашла, сварю кашу на сгущёнке. Или сделать пшёнку с мясом, а сгущёнку с чаем?
- Давай кашу с мясом! – ответил Стас, сосредоточено завязывая шнурки и проверяя, не оставил ли он сигареты на столе. – Насть, ты лучше тут блок сигарет найди. У меня последняя пачка. Ладно, я пошёл.
- Куда?! Вечер уже, волки скоро придут! Сядь на место. Лучше вон кота покорми, сгущёнки ему налей! – Настя погладила Цезаря.
- Да я на пару минут. Гляну, поблизости грибов нет ли. Не боись, я лом возьму, а вы вон на ту палку запритесь. Я приду, скажу, что это я. Десять минут максимум. Можешь уже начинать кашу варить. – Стас пошарил по карманам, нашёл зажигалку, улыбнулся, закурил, отпер дверь и вышел. «Запритесь!» – напоследок крикнул он.
Прошло около получаса. Настя начала беспокоиться. Каша сварилась и начала остывать. Ира с Сашей сидели за столом, тараканы ушли за печку, мышь исчезла ещё минут десять назад. Возможно, к этому имел отношение ухмыляющийся Цезарь. Подождав ещё полчаса, Настя отперла дверь и собралась выходить.
- Эй, ты куда? Стаса искать? Погодь, не ходи, он, наверное, нашёл грибное место и счёт времени потерял. Сейчас ещё ты уйдешь, и бегай вас потом ищи. – с негодованием произнесла Ира.
- Да ну вас! - Сказала Настя и выпрыгнула за порог.
Ира и Саша глянули на Цезаря. «Теперь он – единственный мужчина в доме, не считая тараканов!» – подумали они. Затем налили себе по чашке чая, и сидели молча, напряжённо вслушиваясь в тишину. Три минут всё было спокойно, но потом раздался жуткий крик и тягучий вой. Саша вскочила и подбежала к незапертой двери, пытаясь запереть её, но тут услышала Настин вопль «Помогите!». Тут же Настя рванула на себя дверь, впрыгнула в дом и навалилась всем телом на ручку. Затем дверь потряс мощнейший толчок. Настя быстро всунула в ручку толстую палку и осела на пол. Саша присела рядом.
- Что… это… было? –задыхаясь, проговорила она.
- Волк… - выдохнула Настя. – Я его поздно заметила… Хорошо, он споткнулся о какой-то сук и я успела убежать. Но он почти меня догнал. Бедный Стас… - она заревела.
- Успокойся. С твоим братом всё в порядке. Во-первых, он ушёл с ломом, во-вторых, в случае нападения он залез бы на дерево, но в-третьих, я боюсь, что он просто заблудился… - Настя опять залилась слезами.
- Саш! – укоризненно шикнула Ира.
Вечер у них прошёл комом. Пока отпаивали Настю валерьянкой, пока ложились, пока заснули. И все думали об одном: только бы Стас был жив и только бы те, кто ушли, побыстрее дошли до Селёдкино.
Но вернёмся в день, к тому моменту, как я и остальные, увидели водоворот. Двадцать метров… Девятнадцать… Семнадцать… Пятнадцать… На расстоянии тринадцати метров парни схватились за вёсла. Но всё было бесполезно. Одиннадцать… Десять… Десять… Десять? Мы стояли на месте. Неожиданно Лёшка вскрикнул и начал обнимать Аню. Скосив глаза, я поняла причину столь бурной радости. Пока все были в ступоре, Анька каким-то образом ухитрилась накинуть верёвку на иву, растущую у самого берега. И именно поэтому мы стояли на месте. Но надо было вынести лодку на берег и сесть ниже по течению. Слава достал из-под лавки второй моток, накинул его, как Аня, на дерево, обвязался и прыгнул в воду. Секунд через тридцать он, отфыркиваясь, вылез на берегу и бросил верёвку нам. Так, один за другим мы перебрались на берег. Лёша закрепил верёвку через щель на носу лодки пятью морскими узлами, и поэтому мы без труда вытянули её на берег. Пройдя метров сто, мы снова спустились на воду и поплыли уже более спокойно. Но начинало темнеть.
Это означало, что либо нам придётся всю ночь не спать, либо придётся пристать к берегу и вздремнуть. Второй вариант нам понравился гораздо больше, нежели первый. Только мы забыли об одном: лес – он и у реки лес…
Лодка тихо стукнулась о берег. Славка вылез из лодки и через ту самую щель примотал наше плавсредство к очередной иве, которых мы встретили немало. Затем он расстелил в лодке одеяла на полу. Но встал один вопрос. Как лечь? Сидя мы помещались все, а вот лёжа… Аня ходила и напевала «Арию».
- Засыпай, на руках у меня засыпай, засыпай под пенье дождя-а-а-а!
- Ань, не вой! – попросила я.
- Молодец! Точно! Засыпай на руках! Мы с Лёшкой сядем на лавки, а вы, девчонки, устройтесь на нас поудобнее. Лёш, ты не против?
- А с чего бы мне возражать? Только если Танька устроится на мне.
- Ладно… - хором сказали мы с Аней. Нельзя сказать, что мы были в восторге. Но и что расстроились, тоже не скажешь.
Мы улеглись. Слава и Анюта уснули почти мгновенно, мы с Лёшей долго проболтали. Я стала рассказывать ему, как однажды мы с Аней решили купить подарок классной ко дню рождения и ухитрились потерять деньги в многочисленных карманах, но когда спросила: «И как ты думаешь, где мы их нашли?», поняла, что он спит. Я свернулась в клубочек, подложила под щёку его ладонь и уставилась на лес. Сон упорно не шёл. В глубине леса горели яркие жёлто-зелёные огоньки. Светлячки, наверное. Их было много, и они двигались к нам. Попарно. Так красиво… Попарно? Кошмар! Это же волки! Ужас!
- Слав, Лёш! Отвязываемся! Волки! – огоньки притормозили в пяти метрах от берега, присели, и нарисовался силуэт волка, который готовится к прыжку.
Парни тут же сообразили, что к чему, Лёшка схватил нож и перерубил верёвку. Резкий толчок веслом о берег – нас уже поймало течение. Всё это заняло пару секунд. А потом волк прыгнул. Замешкайся мы хоть на секунду, он приземлился бы точно туда, где лежала я. Парни лихорадочно гребли вёслами, я изо всех сил помогала руками. Течение усилилось. Волк плыл за нами и потихоньку догонял. Впереди мы увидели три разветвления. Не задумываясь, мы вошли в среднее. Волка снесло в правое. Мы облегчённо выдохнули. Парни отложили вёсла. И тут проснулась Аня…
Короче, ещё полчаса мы плыли спокойно. Но впереди опять заметили расход реки. Она делилась на две части. Мы хотели уйти влево, чтобы нас не снесло в омут левого притока, но из-за поворота показался волк. Аня и я заорали в голос. Но волк оказался всего лишь трупом волка.
- Интересно, кто его так? – разглядывая проплывавший мимо труп, поинтересовался Лёша. – Похоже, какой-то железной палкой. Ладно, поплыли. – и он брезгливо оттолкнул волка веслом. Течение подхватило его и прибило к берегу. Мы поплыли дальше.
Дальше – это значит вниз по течению. Всё вроде было хорошо, мы купались, если ягоды ежевики и малины, пожарили на костре белые грибы и сыроежки. Но спать не ложились. И нам даже не хотелось. После того, как Анька нашла какую-то траву, которая придавала немалый заряд бодрости. День сменил другой. Мы всё плыли и плыли. Плыли и плыли. Плыли и плыли. Плыли и плыли…
На третий день, когда Настя поняла, что Стас не вернётся, то даже не заплакала. Просто заперла избу покрепче.
- Зачем ты запираешь дверь на пять полотенец? Чем я умываться буду? – завопила Ира, прыгая к жбану с водой на поджившей ноге.
- Ир, у меня такое ощущение, что ночка нам предстоит бурная. – Настя завязала узлом шестое полотенце.
- Ты что? Насть, может, валерьяночки? – предложила Сашка.
- Девки, давайте погадаем? Так вы поймёте, почему я беспокоюсь. – Настя достала из шкафа тёмную глиняную тарелку, нашарила на печке две свечи и вынула из кармана зеркальце. Потом стукнула себя по лбу и налила в рюмку воды. – Садитесь, и зажгите свечи. Ага, поставь зеркальце к окошку, свечи вокруг, и тарелку под зеркальце. Цезарь, лапка, пройдись по столу, а?
Кот хмыкнул себе в усы, но поднялся с Сашиных колен и прошёлся по столешнице, обнюхав всё, что можно. Тараканы заинтересованно вылезли из-за печки, подползли к столу и забрались на него. Затем, как зрители, уставились на свечки.
- Что ты хочешь делать? – Ира побаивалась всяких обрядов, поэтому отодвинулась поближе к тараканам. Их она тоже боялась, но меньше.
- Огонь – вода, огонь – вода, вода – огонь, вода – огонь, зажги свечу, меня не тронь! Как свечка плачет слёзыньками, так я плачу капельками. Воск растает, тень поймает, сила нас предупреждает! Огонь – вода, огонь – вода, расплавь, скажи нам и сгинь без следа! – бормотала Настя, смотря в зеркало, где отражалась вода и её огромные испуганные глаза. Затем она слила воск из двух свечей в рюмку и стала вглядываться в бесформенное пятно.
- Ну что там? – нетерпеливо подпрыгнула Саша. И охнула, увидев изображение. В рюмке плавал волчий клык. – На-а-сть… Только не говори мне, что Клык пошёл в погоню…
- Именно это я и хотела ска… Так, быстро туши свечи! Я слышу чьи-то голоса. – девчонки прислушались. – Клык… Так, быстро в погреб.
- Что… - Ире зажали рот.
Девчонки спустились в погреб, закрылись на веник, который валялся там, и стали думать, куда спрятаться. На глаза Насте попались пустые мешки из-под картошки. Не долго думая, она сказала девчонкам лезть туда, и каждую сверху присыпала картофелем, стоящим рядом в вёдрах. Сама залезла в третий мешок и высыпала на себя остатки картошки. Девчонки затаились.
- Здесь точно кто-то есть… Или был… - задумчиво произнесла Фея, оглядывая пейзаж комнаты. – Видишь, относительно недавно топили печь. И свечки ещё тёплые. Обыщите тут всё!
- Лиза, ты думаешь? Хотя да. Игорь, Вадик, лезьте в погреб! Они могут быть там!
Парни зашли в погреб, а Фея осталась наверху. В малюсенькую щёлочку Насте было видно, что к мешкам и не подходили. Потом наверху что-то зашуршало, и всё стихло. Посидев на всякий случай ещё минут пятнадцать, девочки вылезли из мешков и отдышались. Потом сварили перловку, добавили в неё тушёнку и поужинали. Затем потушили свечи и уже в потёмках пытались открыть сгущёнку…
Я и Анька проснулись первыми. Рассвет едва начинался, мы взяли вёсла и пристали к берегу. Парни сопели в обе дырочки Аня предложила слазить на «во-о-он тот большой дуб» за желудями. Я поддержала её. Но решила «только после вас». На дуб Анька забралась секунд за семь, а ещё через одну раздался её вопль. Ещё через одну с дуба, как растрёпанная ворона, слетела Анька и… Стас!
Когда вздохи-ахи утихли, наши мальчики покурили и окончательно проснулись, все уселись в лодку и поплыли, Стас начал свой рассказ.
- Девчонки в доме кашеварили, а я решил вокруг избы пройтись, грибы посмотреть. Но уже темнело, и я слегка заблудился. Потом вышел на реку и решил идти по течению, авось куда-то выйду. Вот уже третье утро, как я ушёл. Надеюсь, с девчонками всё в порядке. А вчера ночью я пошёл по правому притоку и зажёг костёр. На него тут же приплыл волк. Я прям удивился. Но пока он отряхивался, я размозжил ему башку и сбросил труп в реку. А потом с утра пошёл. И вот, ближе к вечеру дошёл досюда и решил здесь поспать.
- Стас, ты солнце! – Анька кинулась к нему на шею, вызвав наклон лодки и ревность Славы.
- Ладно, поплыли! Нам немного осталось! – сказал Лёша. И точно, лес становился реже, и в просветах между деревьями виднелись маленькие деревянные домики. «Тряпкино!» – воскликнули все хором. Выйдя из лодки, мы поспешили через поле, не просто шли, а бежали. И, добежав до села, мы встретили на полевой дороге парней на телеге.
- Мальчики, будьте добры, добросьте нас до Селёдкино! К отделению милиции!
- Да нет проблем! – улыбнулся светленький. – А эти, - он показал на парней с видимым неудовольствием, - тоже с вами?
- С нами, с нами! Миленькие, побыстрее! – развопилась Аня. – Заплатим потом, по поцелую с меня и Таньки.
- Хорошо! Но, Гнедой! – стегнул лошадь тёмненький.
Мы с Анькой сидели и плакали. От радости. Неужели сейчас закончится этот кошмар?! Неужели?
В отделении милиции нас не стали ни о чём спрашивать. Просто упоили валерьянкой. О чём-то поговорили с парнями. И поехали в лагерь. Последнее, что я видела, прежде чем грохнуться в обморок, это злые лица Клыка, Феи и остальных.
Прошло почти полгода. Наступили зимние каникулы. Я, Ирка, Саша, Настя, Стас, Слава, Лёшка и Аня сидели у меня на кухне. Лагерь забылся как страшный сон. Всё закончилось. Клыку дали пожизненное, Фее и остальным – от пятнадцати до сорока. И мы были счастливы. Этот кошмар создал несколько пар – Слава с Аней, я с Лёшкой и Ирка со Стасом. Поэтому мы собрались с тем, чтобы решить, как проведём каникулы. Аня разливала чай, у всех в руках были корзиночки с взбитым кремом.
- Ну что, у кого какие идеи? Может, съездим в зимний лагерь в Питер? – поинтересовалась Анька, поставив чайник на плиту. Ира поперхнулась. Потом обвела взглядом всех нас, мы кивнули. И стали вставать из-за стола. – Эй, эй, вы чего? Нет!
- Да! – крикнули мы хором и единым залпом швырнули в Аню корзиночки. Потом рассмеялись и обняли нашу горе-инициаторшу.
Вот так кончилось наше путешествие. Всё было хорошо. А, ещё одна новость. Помните Лику Стальную? Так вот, её спасла Фея. Правда, когда милиция доставила Лику в больницу, врачи сказали, что шансов мало. Но она выжила. После трёх месяцев реабилитации она полностью восстановилась и уехала с семьёй в Грузию, на ПМЖ.
Поэтому хочу сказать только одно. Верьте в то, что всё будет хорошо. Каждый – кузнец своей судьбы. А заодно и может помочь подковать её другим.