Эти зимы. На окнах махрова ледь.
Острым ногтем по нежному. Подоконник
в мелком крошеве инея - не согреть,
не обнять жарким лепетом. Вторник
заметелит среда. Роспись зарастет
слой за слоем, а чары развеет ветер.
Выжжет-высушит влажность солёных щёк
день тверёзый морозный, третий.
Но, не выстудить сердца – огнем горит,
кожа пальцами помнит текучесть ночи.
И не ладан-елей на подушке спит.
И не месяц-колдун чудеса пророчит.
Эти зимы. Стеклом тишина звенит.
Отзывается наледь слезой да смехом:
то ли где-то, проснувшись, комар пищит,
то ли колокол спорит с эхом.
Не трава-одолень, не пыльца с каймы -
полынья жёстким поясом в цвет наката.
Собираются месяцы в четверги,
в четверги белых весен. Сладко.
Зимы помнят. Губами плывёт в стекле
ожиданий вселенская напряженность,
чтоб прильнуть и остаться весной во мне,
отобрав у зимы звонкость.