Письмо молчит, как урна с прахом мысли,
что ты принёс в свой полночашный дом,
но уронил: кусочек отломился,
и ты запачкал пальцы языком.
Ты неумело склеил терракоту,
но с пальцев прах уже не отряхнуть,
ты говорить идёшь – как на работу,
а за письмом – стремишься отдохнуть.
Тебя язык – твой собственный – измучил.
Так мальчик-раб, что взят в постель тобой,
решает за тебя, что будет лучше,
как будто между вами есть любовь.
Но если мальчик может быть подарен
товарищу услад и дерзких грёз,
то к языку прикованный хозяин –
что при хвосте виляемый им пёс.