Вернулись из церкви. За чтением, чай и лампада.
Ушел ночевать. Под окном только ели блестят.
Наутро проснулась и вспомнила: замужем. Правда?
И это на долгие, долгие лет пятьдесят...
Манерность, салон, "Вечера" у Случевского. Где-то
Играли на флейте и строили переворот.
И утро всегда начиналось со свежей газеты,
А ночь - сожаленьем, что в спальню никто не войдет.
Ни разу - "любимый", по имени-отчеству, сколько
Отпущено дней для бесед посредине зимы?
И если отнять - только сердца живые осколки...
Они никогда не... Боюсь, что вот так же и мы.