Молчит во мраке дачная избушка
и странно время в сумерках течёт
и даже одинокая кукушка
уж не ведёт годам моим отсчёт.
Над рекой туман устало стелет
Сизую воздушную постель,
Гул волны напевом душу, греет
и зазывает томно в колыбель.
Вот всплывает серп луны огнистой
и небеса вдруг ожили красой
а свет ее лукавый, серебристый
до сердца мне дотронулся рукой.
А в сердце том заговорили струны,
все дорогое в нем отозвалось
наполнились воображеньем думы,
что было, есть и что уж унеслось.
Что не вернется никогда уж боле
и что ничем уже не воскресить.
Но человек лишь только песней волен,
лишь с нею можно и летать и жить.