Прочитай. Не пихай ты в себя эти строки
словно рот набиваешь халявной едой,
подаваясь вперёд, чтоб не пачкая смокинг
насладиться, насытиться высшей средой.
Растворяется сахар в стакане эрл-грея.
Утекают сугробы во чрево земли.
Если ты не растёшь человеком сильнее,
человечность в себе ты хотя бы тепли.
Сумасшествию крен, отлежало бочину.
Затекли его взгляды, сносились бичи.
Мы теперь на другого погоним общину.
Пациенты отныне нас будут лечить.
- Что ты делаешь?
- Навожу беспорядок.
Отодвигая керамическую лампу от края стола:
- А зачем?
- Ну что ты вцепился в лампу! Чего ты боишься? Что она разобьётся?
- Нет. Нет повода вообще чего-то боятся.
- Вот это верно! Тогда оставь лампу в покое и помоги мне опрокинуть шкаф.
Восседая на беспорядочной груде мебели, книг, чашек, игрушек и лампы.
- И что теперь?
- Будем ждать.
- Чего?
- Порядка. Если долго сидеть в бардаке и ничего не делать, то он сам по себе превратится в порядок. Располагайся...
Когда машина налажена,
везде, где надо смазана,
она прослужит дольше.
Но этим ведь совсем не сказано,
что ничего не надо больше.
Голову если и память не напрягать,
не заставлять думать и мыслью играть,
то никакая капуста или морковка,
витамины, рыбий жир и перловка
не пробудят ума. Ты - массовка.
- А всё-таки, зачем беспорядок?
- Да как обычно. Всё дело в балансе.
- Ты считаешь, что вокруг слишком много порядка?
- Но это же не баланс. Разве можно достигнуть баланса разными по сути вещами? Плюс на минус. Когда у тебя заглохла машина, сел аккумулятор и тебе помогают с крокодилами, ты же не подключаешь плюс на минус.
Ну или вот весы, которые уже в балансе, и на одной чаше ты складываешь пирамидку из вот этих вот сухих фиников этим самым нарушая его, но для восстановления баланса ты же не будешь на другой чаше весов копать яму. Пирамидка и пирамидка - баланс. Добро и добро - баланс. Беспорядок и беспорядок - тоже баланс. Но никак не иначе, не наоборот.
А баланс, он приходит всегда.
Идёт война и всюду лезут зомби.
Мы окопались, мы кидаем бомбы.
Воронки, взрывы, крики, котлованы.
А зомби прут, как тьма, как тараканы.
И из земли торчат искусанные станы
моих друзей. Мы прижигаем раны,
посыпав порохом разорванное мясо.
Оно горит и пахнет так прекрасно.
Ты вспомнишь, как обеденную скатерть,
уверенной рукой расправит матерь.
Расставит радости, улыбки, горе,
тарелки, чашечки на стол накроет.
И оклемаешься опять в окопе.
Чумазый, словно вылезший из копей.
И где-то в небе, там звезда утопий.
И где-то рядом перегар и опий.
И холодно и одиноко, непосильно.
И ждёшь, когда вернётся твой посыльный.
В кровище, но свободный и весёлый,
в глазах неся победы ореолы.
Ты посылал его десятым летом.
Он говорил, что ждать его с рассветом.
Прошло уже за двадцать лет.
Его всё нет.
- Зачем же ты балансируешь беспорядок?
- Чтоб слишком сильно не кренило. Если в разные стороны тянуть, то и разорвать можно. А кому это надо? Ходим вот больные простуженные и знаем ведь, что надо делать - ноги в тепле держать. Но спорим какие носки правильнее. Тянем в разные стороны. А надо то всего - надеть носки. Определить цель, держать ноги в тепле.
Знаешь, как большую рыбу из воды вытягивают? Когда она уставшая, то наматывают леску, но когда она сопротивляется, то приотпускают. Так и удилище не ломается, и рыба достаётся.
Я всего лишь помогаю рыбу тянуть.
Калейдоскоп, красивые картинки.
Крути сынок, извилины-мыслинки.
Играй в цветную радужную бурю.
Не занимайся самочинством сдуру.
Стекляшки, разноцветные фрагменты:
уволили с работы, алименты,
споткнулся, заболел, безмерно злился.
Узор упал и путь определился.
Но как и кто теперь тебе расскажет,
а что ещё трудней, тебе докажет,
что сам себя поставил ты на мушку,
когда бездумно ухватил игрушку
калейдоскоп. Нецельные картинки.
Пылятся храмы, пирамиды Инков.
Как памятник чудовищных затей
творить и видеть облики смертей.