А ты ведь знаешь, милый мой,
какая я ранимая,
зачем же, на беду мою,
коришь-винишь, не думая?
Словами злыми, колкими,
как острыми иголками,
в сердечко мне вонзаешься?
Потом, я знаю, каешься…
А слёзы мои росами,
безмолвными вопросами:
ну, как же ты, единственный,
не понимаешь истины?
Ведь мне не надо многого,
а хватит слова доброго,
одной улыбки искренней
достаточно, чтоб выстоять,
одной ромашки беленькой,
чтоб возвратились лебеди…