Задумчивые лица
вобрали свет свечей.
Латышская столица
вмиг стала горячей.
Сюртук испачкан воском.
Ступени - в лепестках.
И хора отголоски -
на лестничных витках.
И, кажется, дотронусь
до черепицы крыш.
Костела тёмный конус
уже венчает тишь...
И, кажется, что спрячу,
как в муфту перстеня,
я золото удачи
расплавленного дня.
1994 год