Дед в тюрьме на третьи сутки
Пишет жалобу на власть:
"За чужие предрассудки
Мне пришлось сюда попасть.
Расскажу, как было дело:
После "бурного вчера"
Голова моя гудела,
Словно улей пчёл с утра.
В горле, как в пустыне, сухо,
Похмелиться бы чуток.
До сознания старухи
Достучаться я не смог.
Пожалела злыдня денег.
Припугнул я: "Коль не дашь,
То повешусь", та - за веник:
"Ах, такой-сякой, алкаш!"
Я прикрикнул: "Всё, довольно!
Будя веником махать!"
А башка гудела больно,
Нешто хотца подыхать?
И тогда, сердитый жутко,
Адекватный не вполне,
Я придумал злую шутку
В наказание жене.
Затаив в душе обиду,
Я подумал: "Ну, держись!"
Только скрылась та из виду,
Воплотил идею в жизнь.
Встал на табурет я ловко
И под самым потолком
Привязал с петлёй верёвку,
И к ремню под пиджаком.
Сунул голову в петлю я,
Табурет толкнул, вишу,
А в душе своей ликую,
Что за жадность отомщу.
Только лишь супруга - в двери,
Глядь, в петле висит старик!
И глазам своим не веря,
Подняла истошный крик.
Выла, аж изба дрожала!
Голосила, не дай, Бог!
За соседкой побежала,
А другая - на порог.
Неожиданно из кадки
Сала вынула шмоток.
Я ж следил за ней украдкой
И смолчать уже не смог.
Тут возьми я, и скажи:
"Марья, сало положи!"
Та вдруг в обморок упала
Прямо тут же, возле сала.
Милиционер явился
И с меня верёвку - шасть!
Ещё миг, и я б свалился,
Не входило в план упасть.
Сиганул к нему на шею
Я, спасая свой хребет.
Понял только здесь уже я,
Сколь шутя наделал бед.
Он обмяк, без чувств свалился.
Сотрясенье, перелом,
Я ж удачно приземлился,
Как на мерине, верхом.
Всё ж прошу вас разобраться,
Приговор пересмотреть.
Почему за шутку, братцы,
Мне приходится сидеть?
Что с соседкой плохо стало,
Вовсе нет моей вины.
Не своруй чужое сало -
Не сломала бы спины.
В травмах милиционера
Тоже я не виноват.
Впечатлительный не в меру
И в коленках слабоват.
Ишь, вообразил такое!
Не могу его понять,
Если был бы я покойник -
Смог бы я его обнять?
И за что ж 15 суток?
Не разбойник я, не вор.
Мне уж нынче не до шуток,
Отмените приговор!"