***

                Памяти моей бабушки,
                Ольги Трофимовны Ходаковской

Раскисшая земля. По листьям капли
шуршат и наклоняют георгины,
бомбит траву антоновка. Не так ли
ребёнок бьёт ручонкой мне о спину,

прислушиваясь к звуку. Дождь хлопочет,
смывая мусор по кривой дорожке
потоком мутным. Выдохнется к ночи
июльская гроза или немножко

ещё шумнёт  —  и стихнет? Ветер сдует
край облака на западе. Пусть солнце
бьёт радугой о дождевые струи
и стёкла запотевшего оконца.

Ни звука больше. Потому ль с Младенцем
Мария тоже кажется живою
на старых образАх под полотенцем,
расшитым бабы Олиной рукою,

что обе  —  неподвижны, и что так же
святая смотрит, как глядит живая, —
далёко!.. Обе  —  будто бы на страже
дождя, судьбы и внутреннего рая,
в котором, несомненно, пребывают
любой, молчащий рядом, и  —  она же.
                04 февраля 2010,
                17.00 — 18.30(Мск)