Беременные небом облака
плывут туда, где созревает слово,
оно еще дозреет, а пока
поэту одиноко и херово.
Разведены-раскрещены пути,
но завершивший сам себя в полете,
он лишь тогда предстанет во плоти,
когда уже не нужно будет плоти.
Такой смертельный балаганный трюк.
Чего же вам, Володя, Саша, Боря?
Остервенело трется звук о звук,
творя музыку и музыке вторя.
Слова… А что слова? Бессилен рок,
когда они кого-нибудь согрели,
но вот тогда-то ухмыльнется бог
змеистою ухмылкою Сальери.
И вот тогда мы кой чего поймем
и кой о чем серьезно пожалеем,
потом запьем, оставшись при своем,
нам не летать раз воздух тяжелее.
Потери бесконечны и горьки,
случайны и минутны обретенья,
а смерть несется наперегонки
с еще не состоявшимся рожденьем.
В сплетенье слов немая тишина,
в овал петли проглядывает нота.
Схватить ее! Но плеть занесена.
И петь пора, да не поется что-то.