У безжизненной серой земли
Кем-то сорваны снега погоны.
В небесах не плывут журавли –
Тяжело пролетают вороны.
А морщины не сходят с лица
И звезды в облаках не отыщешь,
В этом месяце мать и отца
Я, скорбя, проводил на кладбище.
Тридцать лет – промежуток большой,
Но день в день – видно, всё не случайно,
Вслед за маминой светлой душой
И отец удалился печально.
Отделив от далёких тех мест,
Лёг разлом между «ныне» и «прежде».
Покосился над маминой крест.
На отцовскую вовсе не езжу.
Вечность в пропасть роняет года,
А за ними – и жизни с откоса.
Навсегда, навсегда, навсегда –
Простучали по рельсам колёса.
И холодною каплей печаль
Соскользнула с подвешенной льдинки.
И слезу утирает февраль
Рукавом на убогих поминках.