АНТИНОМИЧНОСТЪ ПРАВОСЛАВНОГО БОГОСЛОВИЯ
(120 строк)
Христианская Церковь умеет выражать ИСТИНУ научно, т.е. в троичном умозаключении: Бог Отец — Бог Сын — Бог Дух Святой. Это Истина о Пресвятой Троице, полученная в Откровении. Однако посредством алфавитного письма (и устной речи) Истина выражается преимущественно антиномически. Этой особенностью отличаются и христианские догматы, и творения св. отцов:
"Знаю, что пребывающий недвижным нисходит ко мне (антиномия: Бог недвижен, Бог подвижен. — Б.П.). Знаю, что по природе невидимый видится мне (антиномия: Бог невидим, Бог видим). Знаю, что далеко отстоящий от всей твари воспринимает меня внутрь Себя и скрывает в объятьях, и я нахожусь тогда вне всего мира (антиномия: тварь вне Бога, тварь внутри Бога)" (Божественные гимны преподобного Симеона Нового Богослова. Сергиев Посад, 1917. С.46).
Точно так же у Вл. Лосского можно прочесть: "Можно было бы установить два ряда противоречивых (мы бы сказали: антиномических. — Б.П.) текстов, извлеченных из Священного Писания и святоотеческих творений, причем одни свидетельствовали бы о совершенной неприступности Божественной природы, другие утверждали бы, что Бог дает опытно Себя познавать и что Его действительно можно достичь в соединении. ...Бог совершенно недоступен и в то же время Он может реально общаться с человеком; здесь нельзя ни устранять, ни в какой-либо мере ограничивать ни ту, ни другую сторону этой антиномии. ...Реальное соединение с Богом и вообще мистический опыт ставят христианское богословие перед вопросом антиномичным, вопросом доступности недоступной природы. Каким образом Бог-Троица может быть объектом единения и вообще мистического опыта? В середине ХIV века эта проблема вызвала на Востоке жизненно важные богословские споры и привела к соборным постановлениям, четко сформулировавшим учение Православной Церкви по данному вопросу. Архиепископ Фессалоникийский св. Григорий Палама, глашатай Соборов этой великой эпохи византийского богословия, посвятил один свой диалог /.../ вопросу о Божестве несообщаемом и сообщаемом.
Разбирая смысл слов апостола Петра "причастники Божеского естества", св. Григорий Фессалоникийский утверждает, что это выражение характерно антиномичное, что и роднит его с троичным догматом: как Бог одновременно — Один и Три, так и о Божественной природе следует говорить как об одновременно несообщаемой и в известном смысле сообщаемой: мы приходим к сопричастности Божественному естеству, и однако оно остается для нас совершенно недоступным. Мы должны утверждать оба эти положения одновременно и сохранять их антиномичность как критерий благочестия" (Вл. Лосский. Очерк мистического богословия Восточной Церкви// Мистическое богословие. Киев, 1991, С.138-139).
"Для св. Григория Паламы, как и дли всего глубоко апофатичного богословия Восточной Церкви, Божественная простота не могла обосновываться понятием простой сущности. Точка отправления его богословской мысли — Троица, Троица совершенно простая, несмотря на различение природы и Лиц, так же как и Лиц между Собой. Эта простота антиномична, как антиномично всякое высказывание в учении о Боге (всякое. — Б.П.): она не исключает различения, но не допускает в Божественном Существе ни отлучения, ни дробления" (там же. С.145).
Итак, всякое высказывание в учении о Боге антиномично:
Бог есть Единица, Бог есть не-Единица (Троица).
Господь Иисус Христос — Бог, Христос — не-Бог (человек).
Пресвятая Богородица — Мать, Пресвятая Богородица — не-Мать (Дева).
Бог самодостаточен, Бог не самодостаточен (Творец мира).
И так далее.
К слову, через множество столетий антиномическую логику усвоили известнейшие физики XX столетия. Вот как физик Гейзенберг описывает "новый" способ мышления физика Бора: "...Одно и то же событие мы можем охватить с помощью двух различных способов рассмотрения. Оба эти способа рассмотрения ВЗАИМНО ИСКЛЮЧАЮТ друг друга, но они также и дополняют друг друга, и лишь сопряжение двух противоречащих друг другу способов рассмотрения полностью исчерпывает наглядную суть явления" (Гейзенберг Вернер. Физика и философия. М., 1989. С.205-206).
О. Павел Флоренский однажды попытался дать некоторые формулировки: "Истина потому и есть истина, что не боится никаких оспариваний; а не боится их потому, что сама говорит против себя более, чем может сказать какое угодно отрицание; но это само-отрицание свое истина сочетает с утверждением. Для рассудка ИСТИНА ЕСТЬ ПРОТИВОРЕЧИЕ, и это противоречие делается явным, лишь только истина получает словесную формулировку. ...Тезис и антитезис ВМЕСТЕ образуют выражение истины. Другими словами, истина есть АНТИНОМИЯ и не может не быть таковою. ...Скажем: "Антиномия есть такое предложение, которое, будучи истинным, содержит в себе совместно тезис и антитезис, так что недоступно никакому возражению. /.../ Вся церковная служба, особенно же каноны и стихиры, переполнены этим непрестанно кипящим остроумием антитетических сопоставлений и антиномических утверждений. /.../ Антиномичность вовсе не говорит: "Или то, или другое не истинно"; не говорит: "Ни то, ни другое не истинно". Она говорит лишь: "И то, и другое истинно, но каждое — по-своему; примирение же и единство — выше рассудка". Антиномичность — от дробности самого бытия, — включая сюда и рассудок, как часть бытия. /.../
Рассудок же не может ограничиться одною из сторон объекта. Ограничение ОДНОЮ стороною — таков, именно, смысл ЕРЕСИ. Ересь, даже мистическая, есть рассудочная одно-сторонность, утверждающая себя, как ВСЕ. /Айрезис/ — выбор; избрание, склонность или расположение к чему-нибудь, затем избранное, избранный образ мыслей и, отсюда, — партия, секта, философская школа. Одним словом, в слове /айрезис/ содержится идея одно-сторонности, какого-то прямолинейного сосредоточения на ОДНОМ из многих возможных утверждений. Православие вселенcко, а ересь — по существу своему партийна. Дух секты есть вытекающий отсюда эгоизм, духовная отъединенность: одно-стороннее положение исключает все то, в чем видится антиномическое дополнение к данной половине антиномии, рассудочно-непостижимой" (Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М., 1990. Т.1 (1). С.147, 152, 158, 160, 161).
Здесь важно лишь не поверить в то, что примирение и единство тезиса и антитезиса — "выше рассудка". Даже и рассудок вполне способен сообразить, что соотнесение обратных предикатов позволяет получить ПОНЯТИЕ, а значит — и троичное умозаключение, в чем и состоит "разрешение" антиномии.
Православная Церковь утверждает: Христос есть Бог и не Бог (человек). А еретики не принимают антиномию, берут за основу своих верований одну из ее половинок. Ариане говорят: "Христос — это только человек", монофизиты: "Христос — это только Бог".
Точно так же Ньютон и Гюйгенс в свое время олицетворяли противостоящие секты в науке. Один из них утверждал: "Свет — это корпускула", а другой: "Нет, свет — это волна". Этот односторонне-философский сектантский способ мышления ныне господствует в мире. Любой достаточно самостоятельный (в своей односторонности) философ представляет собой главу интеллектуальной секты. Есть философские секты Спинозы, Маркса, Ницше... Иногда такие секты создают политические структуры и вооруженные отряды, чтобы захватить власть и попытаться сконструировать государство в соответствии с философской схемой своего учителя.
Сегодня на арену духовно-политической битвы вышли еще и псевдо-религиозные секты: кришнаиты, муниты, сайентологи и т.д. Имя им — легион.
(продолжение http://stihi.ru/2010/02/12/6673 )