Неважно кто из нас придумал этот фарс,
Неважно, что сейчас трагедия комична,
Сквозь слёзы выжму смех, разрушу всё тот час,
Коль за великий грех вы каетесь двулично.
Неважно кто ко мне придёт просить за всех,
Неважно кто меня в расцвете лет угробит,
Лишь горькая строка кричит: Убей их всех!
Убью, но чья-то мать слезой мой гнев раздробит.
За что? Да так, пустяк, не стоит обсуждений,
Я как то был в гостях, на чьём-то дне рожденья.
И вдруг она, как птах, впорхнула в моё сердце.
Какой я был дурак, зачем открыл ей дверцы?
Ни с кем, не обсудив, я выгнал все сомненья,
Такая вот беда, такое наважденье.
Ты любишь? Тишина. Ты знаешь, я ведь тоже
Зыбуч, как трясина, ползу с немытой рожей.
Тебя, моя душа, я на руки поднял бы,
Но вижу, ни шиша твой пафос не унял бы.
Неважно, что сейчас скажу в сердцах от боли:
Я испытал отказ, ты знаешь, я доволен.
На кукольном лице блестят стальные очи,
Я грезил о кольце, но больше нету мочи.
Просил, молил: Поверь! Ты верила, но скудно,
К морям моих потерь не подпустила судно.
Сияй – но не губи! А мне пора, ты веришь,
К стихам моей любви в сердцах захлопнуть двери?
Гори – а не руби с плеча, ведь как обидно,
Что, сколько не зови, а ни черта не видно!
У кукольной души нет крыльев, и тем паче,
Спокойно, не спеши бежать, пока не схвачен.
Что толку, что ты здесь скулишь, едва не плача,
У кукольной души не можно быть иначе.