Петушок сидит на шпиле.
В рот воды набрал – молчит.
Всех врагов уж «замочили»
и достигли всех орбит.
А чего там кукарекать?
Понапрасну, то есть зря.
Кукарекнешь – бросят в реку,
или в супчик для царя.
А чего ему вертется,
коли враг уже внутри?
Коль на кухне в кадке тесто,
кто-то плотно затворил.
Разопрёт бока у кадки...
Лопнут разом обруча...
Так, что вздрогнут все лампадки
и повалится свеча.
Побежит по занавеске
огнь быстрый, а затем
и по залам, там где фрески,
и по складу диадем.
Царь же будет занят очень –
кому откуп, кому плеть,
а кому весь день до ночи
в Думе думать и пердеть.
Много чести царским очам
за квашнёю - то глядеть.
А другим, промежду прочем,
чё корячиться за медь?
Тут подобно Гамаюну
(спёрло аж у Пети дух)...
Подлетит к царю и клюнет
в жопу – «жареный петух».