Девчонки сбросив юбки в разменные постели,
Друзья в блатном угаре, и сёстры под венцом.
Кому-то надоели весенние капели,
Он льёт, не убоявшись, вовек слыть подлецом, чужую кровь.
Дробью вколочены в смерть,
Взрывами вбиты в гробницы.
Я никогда не смогу их прочесть,
Их, навсегда, позабытые лица.
Кто-то же видел грозу
Дней раскалённых глазницы.
У них по щекам вереницы ползут,
Сияют на лицах зарницы.
Я уже вышел из области снов,
Я уже вывел крестом своё имя.
Не нужно мне больше объемлющих слов,
Которых вскормило гниющее вымя.
Эй вы, снайпёры, генералы, мародёры,
Куда, скажите, смотрите на этот раз?
Туда, мой друг, туда, куда поймёшь сам скоро,
На то оно и дано нам, суровый глаз.
Кто в ваши думы проникнуть сумеет?
И жизнь вам не важно, и боль не беда.
Вы-то пожнёте, но кто-то же, сеет.
А что вам беда господа? Господа?!