На мутный проблеск в буроватой стыни,
в разрез с собой и с явью не в ладу,
я шла по кочкам смёрзшейся трясины
с предчувствием тягучим - не дойду!
Ломая сучья, как Иван Сусанин,
я за собой вела (когда б врагов!),
а то - детей с неведеньем хрустальным
и покаянным взором образов.
Всё разрешилось буднично и просто -
те блики были прорубной каймой,
в которой отражался звёздный остов...
Но что мне - отражения клеймо?
Промолвил, преградив дорогу, страж:
"Ты, мать, дошла. Но смысла нет и толка.
Ведь столько лет потратить на мираж,
да не одной... Не слишком ли жестоко?"