Ходили по залам музея ван Гога
И вслух наслаждались пером живописцев;
Казалось, что к Раю открыта дорога,
И не было мыслей о пошлом и низком…
Нам гордый красавец, столица каналов,
Как будто подмигивал – стройные дамы,
“Прикид” европейский, столетий анналы -
Так мы оказались в сетях Амстердама!..
Дул ветер в лицо, и холодных дождинок
Слезинки угрюмо под плащ проникали,
Но мы ощущали, что две “половинки”,
И не потерялись в причудливом крае!..
А где-то у биржи, где раньше когда-то
С “Вест-Индских компаний” домой возвращались
Голландские парни – хмельные ребята,
За день пропивали, и снова к причалу,
Про жён позабыв, и подругам “фонарным”
Отдав, что осталось от пьяных дебошей,
Не зная, вернутся ль когда-то обратно,
На рейс наниматься шли с траурной рожей…
История мира и капитализма
Как будто застыла в лице Амстердама,
Для нас – непонятной, для них – очень близкой:
Гримаса Судьбы у холодных причалов!..
О, славный маэстро, герой анекдотов,
Изысканный город великих иллюзий,
Как прежде, ты - символ безбрежной свободы,
За это тебя очень ценим и любим!
Примечание. Недалеко от амстердамской площади Дамм, где раньше был рыбный рынок и огромный порт, находится т.н. “квартал Красных Фонарей”, рядом с которым (возле биржи) по-прежнему стоит т.н. “стена плача”. У этой стены жёны и подруги ждали своих “суженых” после длительных рейсов “Вест-Индской Компании”, куда они нанимались на многие месяцы плаваний. При этом многие из тех, кто возвращался (а возвращались далеко не все –
кто-то погибал, кто-то “перенанимался” в другие компании или вообще уходил в пираты),
умудрялись за сутки-двое прокутить и прогулять с местными “фонарными Леди” всё, что заработали, и тут же шли повторно наниматься на суда, не доходя до “стены плача”, где их оплакивали не дождавшиеся жёны и подруги.