Ольге Пилютиной
Я на ты,
Ты на я,
Губы неба полны,
А дыхание дня -
Не до хандры.
Просто белое - адски бело,
Ведьма рыжая на помело,
По этажам, выбивая стекло,
Поёт о детях.
Это белое, буд-то бы всё -
Платонический сон, белый тигр и рыжий.
Это белое - новое дно,
Чей полёт - строптивый.
Загляни в меня по слогам,
словно воду святую,
Выпей сны и влей свои.
Лей, не жалей лужайку и берег,
Зрачки и верность слиянию,
Верность ласковой, чайной скрижали.
Лей в меня дни,
В ночи беззвёздные - звёзды дари,
Дай, не продай, отдавайся.
Я не груб, неотёсан,
Пройдёт, буду твой - отдайся.
Вновь стишу о любви,
Вновь чешу, по старинке,
По новой сурдинке - Маргарите.
Я на ты,
Ты на я,
Губы неба полны,
Это небо реальнее дня,
Нёба неба полны.
Ты шагаешь, полируешь асфальт,
На шагах таинственный drams,
В нём мой Нотердам,
Католический голос.
Ты шагая землёй,
Идёшь по слогам -
Тем, что губы мои, сужаясь,
Придают озвучание строчки:
"Пилютиной пилюли -
пелёнки Донны -
Спиритическая Мадонна.".
Целуй солнце от кончиков лучей,
Слизывай сверкание с ветвей, -
Со снега, с цветных витражей.
Ведьма света,
Маргарита ветра -
Ветер сплетается в свет.
Бред неуютен,
Твой бред перволюден -
Тот песок, что первая плоть.
Шелковый смог, кружева -
Твои будни,
Время - капель, глоток, менестрель.
Дождь льёт стихами,
Стекает по темени Лили Брик,
По чашечке груди твоей,
Рисуется Сваровским.
Я выхожу за дверь,
Ты в то же время входишь,
Негаданно, как тень,
В все мои книги лезешь
И в статуэтки целишь
Свои-мои глаза.
Лепнинно обоюден
Наш смех не переблуден,
Наш смех не на дорогах,
В дорогах же пурга,
Не первоблуден,
Изменами не резан,
Ведь всех измен пчела
Разбилась о измены.
Началась игра.
Вот час прошел - мы будем,
Вот век прошел - всё будем,
Ты ведьма, я ведьмак,
Иконами не жат,
Просто молюсь распятию -
Прям в смуглое лицо.
Над траурным танцем шествие магмы,
На кожи морщинах - дым - пустота,
У слойки из слёз черный вкус.
Я думал, что кто-то и где-то,
Ты очень простая, как плюс.
Спокойно сидишь в черном и рыжем,
Куришь спокойно, молчишь, говоришь,
Встретились как-то в обойме,
В этой обойме я прыщ,
Куриш, молчиш, говориш.
Шептаться на цвет шариков под потолком,
Толковать о Питерских панорамах,
Когда трактирно исследован,
Зевая, глядишь с крыши в рассвет
В конце белой ночи
Настольный, престольный, презрительный стриж, флюгерком.
Точка воюет за слово,
Фары туманы, метели в красный и желтый свет
Поглощают -
Тот, этот свет,
Тот, этот мир
Един, как сапфир,
Многогранен, монолитен,
Без бронхита, обилен,
Коль в нём Маргарита,
Маргарита.
Силь ву пле Маргарита,
Styll Маргарита,
Until Маргарита.
Дурновкусие ввысь, вдохновение вкривь,
Триллеры скупых правд,
Вампиры, ангелы,
Маргарита, Марго, стриж.
Заблудился в аллеях,
В переулочной колее,
Загляделся в отблески зданий
От смен дня.
Слышится лик,
Вышитый бисером пыли
Буднего дня - буднего сна,
Буднего будней.
Развернётся слово в пыль,
В те же точки, сорочки, пот.
В те же, те же манежи,
Фонари, лошадиные фонтаны
С бурной струёй из нёба,
Нёбо неба полно.
Он хотел рассказать - я хотел молчать,
Марго не хотела, молчала.
Или в круг меня страсть,
Иль вокруг тебя страсть?
Модельяни и пасть,
Нам запомнился танец - бесстрастия страсть, сласть.
Волны ловили, гадали, глотали,
Стелили и ржали,
Хранили, по ветру, лыбой, мигали,
Танцевали, плясали.
Игра просыпается,
Игра засыпает,
Дыхания плёс,
Ключ,
Пляс в одиночество,
Пляс вне одиночества -
То же шампанское на зимнем ветру,
Игристое пьёшь.
Медведь, порой - Медведенко,
По касательной, вдоль гримёрок,
Пробурчу, промолчу,
Говоришь, молчишь,
Нёба неба полны,
Ты думала ветер,
Я думал о ветре,
Ты сны снами не называла,
Я спал, спал на последок, спал на "привет!".
Новые строки - желудка пророки -
Латунского квёлый вид.
Дороги - пророки, дороги - исходы,
Дорого сил на чепец.
Слабость ли, палец?
Свежесть с чайных крупиц?
Скалозубилась ветрооснова,
Напивалась ветрами и снами.
За горошком плестись - нет проблем,
Под горошек горошину мерять - не проблема,
Но в горошке и дробь и предел -
ветрооснова.
Пусть говорит хризолит,
Пусть молвит о теме,
Пусть с трав не сорвут сорнячки, потнички,
Ботанические сны - плёс дыхания.
Возвращения в дар,
Все возвращения без возвратов.
Безолаберной верой очи закрыть,
Раскрыть - всё утро не север,
Капель - глоток, менестрель.
Всё, что умею, всё, что хочу -
Умещается в белое, рыжее -
Всё, что имею, о чем хлопочу -
Прах вереска в зачинании.
Временное безвременно,
Первая тайна - ты раскрываешь,
Колодам не нужен контроль,
Король к девятке, ветвью, зовёт,
Дама - всегда она Дама,
Шахматно может творится герой,
Можно нежнее,
Можно по вере,
Можно по снам,
Маргарита - мой Нотердам,
РотерДамская власть, сласть -
Чайные тигры, вместо мраморных львов,
На постаментах, с крыш голов,
Гол забивает не вор,
Апельсины ростут сквозь боль,
Натюрморт Ренесанса -
благозвонная сакура.
Во всём видеть знак,
Иль не видеть его в упор,
В чей впал зодиак,
Толи выпал в яичную соль -
Всё это снится,
Только снится,
Маргарита провидца -
Стихотворная птица,
В чем был зодиак,
И был ли живым
Ты посреди и пред пустырём - зодиак, зодиак -
атмосферный ли злак?
Был ли живым?
Любовь не двоится, сыпется соль.
Колоны, страницы - двуглавая моль,
Покинуть столицы, в станицу -
Вернуться к границе.
К границе чулков с запахом слов,
К ладану кожи, - к надбедренной границе,
К набедренной столице.
Поцелуй в уголок - скок чмок.
Вновь на попа,
Живу от кровати до стиллажа,
Живёшь от зелени к голубому,
Чтоб выхватить золотое.
- Что у тебя в кармане?
- Бунтарь. Что у тебя в бутоне?
- Тропарь. Что у тебя в груди?
- Золотое.
Коснуться груди,
Волосами, ладонью,
Обхватить спичку,
Словно полное счастья взморье,
Маргарита иди, приходи.
Ставни твои, твои икибаны,
Рассветные коллажи -
Зимние храмы.
Храм снега, храм дождя,
Храм листопада - струя.
Зелёные волокна,
Жемчужные снега,
Жар цвета янтаря,
По Волге, по болотам,
Струилась, мчалась, струилась.
Длиннейший город за окном,
С столбами, подоконниками,
На подлокотниках весна,
На подлокотниках,
Блики, цвета пыли стиллажа,
С крыш машин.
Малюется весна,
Косметикой витрин,
Стеклянностью стекает,
Востекает.
Тени на веках, сквозь гладь пруда.
В шашлычных пообедали.
Кладбищенской плите
Несли моления в честь Деда,
Снег, дождиком мигал.
Зелёные волокна - болотная межа,
С корней деревьев, с припляжного витража,
С витражного ока, чела.
Новый берег - штиль, брис,
Алые ворота, сквозь ирис,
Сквозь алые снега,
На коих зелень Тундры,
Абрисом по песку,
Первому песку, -
Начальному, прозрачному.
- Звони мне всегда,
Надрезая, овечкой, помидор,
Напившись Равнин под Волгоградом,
Воздух чистый...
Сквозь хибары к равнинам река...
Как пройти к Мона Лизе?
Пройдёмся вдоль памятных камней -
Фамилий белый шрифт -
Защитники, Защитники, погибшие.
Рыжий волос оборвался,
Развитвлялся вдоль реки,
Мимо снежной хляби,
Бабушек, такси.
- Звони мне всегда,
Сочиняя минор,
Подморозив пятки,
В дни Пирамид и Хеопса,
Когда полувзгляд
Остановит ножка.
Когда: "Помнишь Арман?",
"Спит Арман!".
Звон сухого мороза,
Деревья вдоль дома в дом,
Газы мажора,
Шрифт мелькнул теперь серебром.
Звон метелей сверкания,
Конец обедни,
Поп кончил поминать,
Пора обеда.
Маргаритины яды - зелень зрачков,
Полулуния их -
Рифма сияний -
Я на ты, ты на я - Ять.
Исчисляя себя, нумеруя тебя,
Под кальян и жасмин,
Подлокотникам лето готовить.
Обнаружил в себе, обнаружил в тебе,
Обнаружил во сне
Или в самом не сне -
Одиночество.
Одиночество - свойство "всегда",
Та граница, где ты и я, -
Лишь ты там, где ты,
Лишь я, там где я,
Даже там, где я и ты неотличимы.
Выстраданное зодчество - одиночество.
Одиночество - может стоять прям на теле,
К кадыку ли навалит,
Может под печень,
Стреляя речью - изысканной течью.
Чуть выше твоих нижних век -
Век одиночества Греции -
В самый накал своих рек -
Одинокая Афродита,
Одинокая Кали,
В величьи всегда "часть всегда".
Одиноки во всех по одной богини,
Так цельно едины, единоодиноки,
Неразъединимо разъединимы.
Такому закону клянуться сердца,
В сеть Параджанова лилея влететь,
Как-то волшебно.
Суть одного - всего ничего,
В "ничего" всего лишь один,
Один в одной единице,
По спице, спицами,
В одноличие - сеть Параджанова -
Всего лишь стремились, плелись... -
Несплетаемо -
Такому закону клянуться сердца -
Наш выбор.
Наш выбор сказать себе: "Я на ты -
Ты - одно, я - одно. -
Значит оба одно!", -
Лишь сказать, просто молвить,
Промолвить...
После молчать...
Сказать...
Маргарита: - Разрежу пиджак, не по швам, на швы.
Мой трафарет - твой трафарет
Разрублю, разруби.
Одиночество - суженная ширь -
Этим Богато
Пространство разврата, конокрада.
Объявляя порок,
Вроде с кем-то да компаньон,
Умиляет итог -
Покинут и Одинок.
Единочество зодчества одиночества.
Единоко...
Маргарита: - Класицизм Возрождения не знал доверия. Через эти кар-тины мы верим друг другу, любим так верить, любим. Любимое одиночество сродни отчеству,
Без тех голосов друзей в коридорных,
Разъедающих сам смысл минут молекул воздуха.
Без амбиций холдея,
Его треволнений, переливов нарцисса
В отражениях изображений своего воображения.
Сродни одиночеству росинки в росе,
Незабудки на просе.
Одиночество новое, не холодное,
Не голодное, вольное.
Пей одиночество,
В соевый соус макай,
Капай на брюки,
Лакай...
- Моя чайная, остановись...
Маргарита: - Акстись... Отрекись-отвлекись...
Загляни в удушливый смерч тополей
Ты всё мыслил: "Особенно грет.",
Дескать ветер для сердца - тоже сердце,
Ветру сердце стереть,
Заново греть, накипать...
- Моя Чайная!!!
Маргарита: - Визжать, чтоб спокойно ступать,
И ты можешь молча не молчать,
В том молочно кричать О добре, о любви,
Лишь кричать, окликать, сотрясать
Те же молекулы воздуха,...
- Чайнаааая!!!
Маргарита: - Маленький мой прости,
Ну, на, что тебе в глуши,
Медвежонку в тиски...
- Марго!!!
Маргарита: - Испугался темноты?
- Марго.
Маргарита: - Просто молчи, молчи, молчи.
Когда заходишь ко мне - оставь себя прежде.
2010г.