Страшно в прошлое мне смотреть.
Болью полнится в сердце рана.
Похоронок идет круговерть
Из зловещего Афганистана.
Расставались – сердечко рвалось из груди,
А разлука беду предвещала.
В письмах редких – короткое «жди».
И ждала день и ночь, и дождалась…
Молча в комнату люди вошли,
Леденящей наполня ее тишиной.
До сознанья донесся пронзительный крик.
Лишь потом осознала, что мой.
Лишь потом поняла, что беда
Не стучится одна в ворота.
С похоронкой пришла и нужда:
Ни кола, ни двора, ни работы.
Хоть кричи, или рви на себе подол:
Ни кому ни забот, ни печали.
В исполкоме сказали, как мордой об стол:
«Мы его никуда не слали».
Так за что мне такое, боже ты мой!
Отзовись, дорогой, ответь мне,
И вернись поскорей, ты мне нужен живой.
Понимаешь – на этом свете.
Много слез с той поры утекло.
С лихом горя хлебнула на свете.
Опостылело все. Сделать шаг роковой
Лишь одно удержало – дети…
Страшно в прошлое мне смотреть.
Болью полнится в сердце рана.
Похоронок идет и идет круговерть
Из зловещего Афганистана.