Третьего дня меня прописали в ад –
Аккуратный стерильный домик,
Девять палат ,восемнадцать коек –
Никогда не пустующие места.
Я Бенедикт, мне девятнадцать лет, я католик
И верую во Христа.
Если боль не кромсает грудь я читаю Credo,
«розарий» отложен, пальцы не слушаются уже.
Сосед-пакистанец ищет глазами Мекку,
Словом, каждый, как может, заботится о душе.
И когда вопреки реальности и диагнозам,
Мы гадаем, дотянем ли до зимы,
Будущее глядит, то воскрешенным Лазарем,
То Марией, в платье застиранном до синевы.