К вечеру останется от меня
горсть изюма сладкого на три дня.
Три ведёрка грохота и свеча,
да обрывок бывшего кумача.
До земли провисшие телеса
и оснастка к штопаным парусам,
письма электронные в голове
да ещё непуганный добрый свет,
рэп для деревянного башмака,
темнота глазастого светлячка,
с розовой помадою снеговик
да листочек фиговый от любви,
скрежет злого ворота и пьета*,
и такая светлая маята.
Ни молвы, ни горести - след тепла,
из чего я сделанная была.
* - пьета Ронданини